Слова девушки обожгли Погожина,
словно кипяток. Чувствуя, как запылали щёки с ушами, поспешил из
комнаты в темноту прихожей.
- Здесь рукомойник, сухой правда… Я
вам солью из бутылки, пока ещё есть! – Дмитрий подхватил стоящую на
полу последнюю двухлитровку.
- А чем руки можно обработать после
мертвечины? Игорь вроде не собирается помирать, но я хочу стол
накрыть для всех. – голос Ксении звучал так близко, что у Погожина
по спине пробежала волна стужи.
- Если высохло, уже не опасно! Можно
хоть облизывать, ничего не будет!
- Да? А вы откуда знаете? – удивилась
Зена.
- Всякого повидал… - не стал уточнять
источник информации. – Но если вам будет спокойнее, тут «белизна»
есть.
- Да, лучше с ней… - понизила голос
девушка, и Дмитрий почувствовал, как закружилась голова.
Подсвечивая фонариком, быстро нашёл
бутылку из белого пластика. Полил на изящные ручки, в нос ударил
резкий запах хлорки.
- Ди-има, спасибо-о… А теперь
водичку-у! – почти пропела Ксения, и взяла с полки умывальника
обмылок коричневого мыла.
- Игорь! Руки мыть! С хлоркой! –
скомандовала, закончив плескаться. – После ужина почистишь оружие
от дерьма!
Подсобив с гигиеной гиганту, Дмитрий
вернулся в комнату, и застыл в проходе, поражённый невероятным
зрелищем. Ксения зачарованно любовалась стоящей на столе винтовкой,
позабыв про еду. Кончики пальцев воительницы скользили по стволу,
казённику, прикладу оружия, а её губы двигались, что-то беззвучно
шепча. Острая, как стилет, прядь смоляных волос нависла над щекой…
Другие мужчины смотрели на происходящее так, будто видели подобное
тысячу раз.
- Какая красивая девочка! –
промурлыкала Ксения, не сразу заметив Дмитрия. – Как её зовут?
- …Арктик Варфейр, эл-девяносто
шесть-а-один, под патрон три-три-восемь лапуа магнум!
Запнувшись на миг, отрекомендовал
своё сокровище Погожин. С замершим сердцем наблюдая за тем, как
прекрасная женщина ласкает не менее прелестное оружие.
- Лапуа магнум… Лапуля… Лапушка... -
прозвучал бархатом грудной голос, и Дмитрий вновь почувствовал
тяжесть между ног.
- Ксюха! Хватит приставать к чужому
имуществу! – разрушил романтику Игорь. – А то я сейчас Бэтэра жрать
начну! В нём мяса много!
По лицу Дмитрия промелькнула тень
злости, даже ненависти к зеленоглазому громиле. Ещё и винто… Лапулю
назвал «имуществом», ублюдок! Возбуждение мгновенно исчезло,
оставив после себя неприятное послевкусие разочарования. Этот…
Пацан… Ногтя её не стоит!