– Какие любезные, – восхищалась Муха.
– Плевал я на любезность. Даже парк пытался меняться, а люди нет и в жару ходят в масках, – прокомментировал Шарик.
– Успокойся, – жмурилась от удовольствия Муха. – Внешний мир настолько разнообразен, насколько ограничен внутренний.
– Ты за этим в космос собираешься?
– Да, я все время мысленно общаюсь со звездами по ночам. Посылаю им сигналы, только отсюда их не достать.
– Зачем тебе звезды? Они же тупые, у них кроме яркости ничего не осталось.
– А я бы хотела к ним поближе. Только конкурс, говорят, сложный. По подиуму надо пройтись. Сколько ни пробовала, все на бег перехожу.
– У тебя фигура хорошая, должны взять.
– Там творческие нужны. Которые умеют создавать атмосферу. Там же ее нет.
– Не смеши. Знаю я эти кастинги. Твой-то как, отпустит тебя в космос?
– Ты про Бобика? Прогнала я его, свободная теперь сука. Как он меня достал! Ни денег, ни внимания, собачились постоянно.
– Вот как? А кем он работал?
– В метро стоял с одним хмырем. Точка у них там, частное предприятие «Пятая нога». Может, видел, они с табличками и с ведрами в зубах на жалость давят.
– Вроде денежное место – метро. Но там тоже конкуренция, каждый со своим отверстием для денег.
– Да, если бы не поезда… Он как поезд увидит, так и срывается. Издержки воспитания, у него же родители всю жизнь на цепи просидели. Уволили как профнепригодного.
– Тяжело расходились?
– Я до сих пор не знаю, что со мной происходит в этой жизни, я не нахожу себе места.
– Да, место – это важно. Говорил тебе – ищи мужика с квартирой. Так ты теперь одна живешь?
– С сыном.
– Не скучно?
– Некогда, щенок весь в папашу, тоже все на приключения тянет. Связался с каким-то ультраправым движением, вот и митингуют у НИИ им. Павлова за свободу условных рефлексов. Боюсь я, как бы его туда не забрали. Может, ты с ним поговоришь, Шарик?
– Посмотрим. Посмотрим что-нибудь вечером?
– Вечером у меня курсы. Я же на английский записалась.
– Зачем тебе английский?
– С инопланетянами общаться.
– Думаешь, они знают этот масонский язык? Лучше научись показывать зубы, сейчас это важнее. Фрейда читала?
– Нет, а кто это?
– Был такой ученый, типа Павлова. Только второй был практиком и все больше с собачками, а этот – теоретик и с людьми. Так вот он до того сублимировал человеческое бытие, что свел его к трем желаниям: секс, еда и сон.