– Да, – устало согласилась Элинор.
И вот теперь, в глухой час ночи, одетая всего лишь в нижнюю сорочку, она держала Стивена Айвза в объятиях, укачивала, успокаивая, потому что никто, кроме нее, не мог этого сделать. Его голова покоилась у нее на груди. Его дыхание было теплым и легко касалось ее кожи. Она сказала себе, что это совсем не любовные объятия. Так матери убаюкивают детей, так сестры облегчают страдания братьев. Это просто проявление человечности. Закрыв глаза, Дельфина застыла, чтобы только не потревожить Стивена. Пусть он пользуется ее силой. Ей хотелось облегчить его боль.
Дельфина подождала, пока его дыхание стало глубоким и ровным. Поцеловала в лоб и осторожно уложила в постель. Стивен вздохнул, но не проснулся. Утром он даже не вспомнит, что она была здесь.
Никто не может быть лишен покоя и ухода. И не важно, что он натворил.
– Ты нашел Холлета? – первым делом спросил Стивен, когда Николас навестил его через несколько дней.
– Нет. Никаких следов. Его могли отослать обратно, в Англию. – Стивен услышал разочарование в голосе друга. – И тех, кто видел тебя на поля боя, я тоже не отыскал, – осторожно добавил Николас.
– Но я был там, – запротестовал Стивен. – К черту, Ник! Ты что-то недоговариваешь. Что еще случилось?
– Боюсь, слухи широко разошлись. Люди только об этом и говорят, обсуждают твои проступки. Сначала я подумал, что это даже к лучшему – объявятся свидетели, которые знают тебя, которые смогут замолвить за тебя словечко.
– И?.. – поторопил его Стивен.
– Те, кто помнит тебя по Испании, говорят, что в Брюсселе ты стал совершенно другим человеком – замкнутым, молчаливым и некомпанейским.
Это была правда. Он приехал сюда после Вены с разбитым сердцем, поэтому, чтобы пережить потерю Джулии, мужским компаниям предпочитал одиночество, однако свои обязанности выполнял скрупулезно. Как, впрочем, и всегда! Вот только свободное время проводил в одиночку.
– И что с того? – резко спросил он.
– Я просто передаю то, что говорят, старина. Послушай, возможно, будет лучше, если ты бросишь Брюссель и вернешься домой.
– Домой? – Само слово показалось ему каким-то непривычным. – Я дипломат. Меня отправили в Вену, потом перевели сюда. Я был абсолютно уверен, что потом последует новое назначение за границу. У меня даже дома своего в Англии нет.