Сам туман стал таким густым, что его можно было резать ножом.
Драться в таких условиях сложно, поэтому я сделал более хитрый
ход.
Я засунул руку в карман и достал оттуда огрызок карандаша,
который таскал с собой, чтобы делать заметки. Туманник удивлённо
вскинул бровь, но продолжил дуть. Из трубки выходило белое облако.
Очень густое – оно может заполнить мои лёгкие, и я задохнусь.
Но карандаш пролетел сквозь него, отчего в облаке остался след,
и заткнул отверстие дымовой трубы.
Раздался хрип.
Щёки туманника надулись, как воздушный шар, и мгновенно
покраснели от такого давления.
Он вытащил трубку изо рта и начал надрывно кашлять, выплёвывая
едкий дым. Туман начал очень быстро рассеиваться.
Я кинулся на загадочного врага, но туманник бросил под ноги
дымовую бомбу. Я успел только стащить с него шляпу-цилиндр, но сам
он скрылся, будто его здесь и не было.
Ветер подул сильнее, и туман развеялся. Сначала проявились
здания, потом стало видно скрытое за пасмурными серыми тучами
солнце.
В руках у меня остался только цилиндр. На внутренней подкладке
надпись от руки «Акимъ Романовичъ Скобелевъ. Нижегородская
мануфактура». Но это просто название фабрики, о владельце тут ни
слова, кроме запаха табака.
Он ушёл, и мне оставалось только возвращаться на экзамен. Благо
путь был свободен, а времени на расследование у меня не было.
* * *
Комиссия была в полном составе. Во главе её виконт Степан
Аркадьевич Мутырский, всё тот же вредный старикан, с ним мои
неожиданные союзники на прошлом экзамене: Надежда Петровна
Воронцова и Герберт Вольфганович Крюгер.
Тут и остальные мужчины из министерства. Виконт Троекуров, барон
Одоевский и Валерий Орлов. Хоть и дальний родственник Кати, но
никто по этому поводу не протестовал.
Ведь он же ещё и родственник Максима Орлова, который был против
участия Кати.
Они ждали её на учебном полигоне, где мы вчера сдавали
экзамены.
– Барон Шишков, – директор академии Мутырский посмотрел на меня.
– Мы рады, что вы пришли, но тем не менее сегодня вам здесь
присутствовать не рекомендуется. На экзаменах только комиссия и
студенты. Такие правила.
Против этих правил не попрёшь. Я посмотрел на Катю.
– Справишься, – сказал я и это не было вопросом.
– Точно? – её лицо стало испуганным.
– Ты обрела внутренний покой хотя бы на сегодня.
И на этих словах я вышел за ворота, но продолжал слушать, что
происходит за спиной.