Я закатился внутрь полутёмного, пропахшего спиртом помещения.
Над распахнутой дверью зазвенел колокольчик. Посетители повернулись
ко мне, держа в руках пивные кружки и рюмки с водкой. Стоявший за
стойкой бармен в белом переднике дунул на стакан, который тщательно
протирал полотенцем, а потом проверил его на свет.
– Что налить? – спросил он, даже не глядя на меня.
Влетел пьяный мастер, выбив дверь с петель. Я успел вскочить на
ноги, но он схватил меня за горло и швырнул в стойку. Я оказался
наверху и покатился по гладкому дереву. Посетители торопливо
убирали посуду, чтобы я ничего не сбил.
Но одну кружку, полную пенящегося пшеничного пива, я схватил и
швырнул в противника. Он поймал её в полёте, не пролив ни капли, и
выдул всё, что в ней было.
Спиртное давало ему сил, но для пьяного мастера требовались
крепкие напитки, чтобы продолжать бой в прежнем темпе.
А я закончил скользить по стойке и слетел с неё. Остановился я у
бильярдного стола, покрытого порезанным зелёным сукном. Ударом ноги
я подломил ножку стола, и шары покатились в одну сторону.
Их-то я и начал ударом поцарапанного кия отправлять в сторону
пьяного мастера. Он, будто спотыкаясь, успешно уклонялся, но
последний, чёрный с цифрой 8, стукнулся ему промеж глаз. А сам я,
оттолкнувшись с помощью кия, как шеста, от пола, нанёс ему
сокрушительный удар ногой.
Пьяный мастер чуть осел назад, что дало мне немного времени
подумать над планом, как победить в этой схватке.
В углу за деревянным столиком сидел грязный человек в помятом,
но очень дорогом костюме. Он вздыхал и пил из большой полупустой
бутылки, внутри которой виден порезанный корень женьшеня и
заспиртованная змея. Над ним висела табличка «со своим нельзя», но
знатный посетитель это игнорировал.
Да это никак сам Игорь Спиридонович, прежний директор академии,
уволенный за пьянство на рабочем месте. И он теперь решил
спиваться.
Дело его, но на его столе я видел прекрасное оружие, которое не
должно было достаться врагу. Ведь пьяный мастер тоже увидел эту
бутылку, а водка со змеёй и женьшенем даст ему очень много сил и
откроет в нём второе дыхание.
Он бросился к ней, снося стоящие на его пути столы. Посетители
едва успевали отпрыгивать, кидая ему вслед проклятья. Мне не
оставалось ничего, кроме как лишить Игоря Спиридоновича последней
радости.