Гюнтер улыбнулся так, словно услышал изысканный комплимент:
– Польщен, Данила Александрович. Хоть это и не в моих правилах, даю слово, что с ней ничего не случится. Ну да ладно, если не верите мне, спросите Клауса Кенига.
Я не видела лица Городового, однако, кажется, упоминание этого имени возымело должный эффект.
Правда, последовавший комментарий был слишком скупым:
– Ну-ну. Посмотрим.
Гюнтер чуть склонил голову, как бы говоря: что вы, как можно?
Мне захотелось рассмеяться, до того потешно выглядела выходка Гюнтера. Правда, тут же потеряла это желание, так как он резко поднял голову и чуть сощурился. Я затаила дыхание: неужели понял, что меня провели сюда из Зеркалья?
– Данила Александрович, вы любите, когда втроем? – неожиданно спросил Крампе.
Я поперхнулась. Это он о чем сейчас?
– Непременно. Троица, знаете ли, одобрена во многих религиях мира. Особенно если речь идет о святых.
Громко и противно засигналила машина. Городовой резко вскинул руку, пространство вокруг вздрогнуло, донесся скрип тормозов. Медлительный пешеход, едва не попавший под колеса, почти бегом кинулся к тротуару. Водитель ругнулся нецензурным оборотом и поехал дальше. Ух ты. Пешеход прошел мимо Городового, словно того и не было. Ну да, все верно. Он никогда и не догадается, кому обязан жизнью.
– Спасибо, мне и одного выше крыши, – поморщился Гюнтер. – А с вашей троицей разбирайтесь сами.
Городовой тихо рассмеялся. А смех-то приятный. Я тут же одернула себя. Этого еще не хватало! Никаких восторгов Городовым, выходящих за рамки уважения и восхищения его силой и способностями по части управления городом.
– Если София согласится, действуйте, герр Крампе, – резко посерьезнел он. – Мое согласие у вас есть. Но вы знаете, на каких условиях.
Гюнтер не менее серьезно кивнул:
– Благодарю.
Вышло сухо и коротко, но я вдруг поняла, что большего и не надо. Они друг друга поняли. Алебастровый лев удовлетворенно рыкнул и поднялся на лапы. Посмотрел на Городового, будто задавая немой вопрос. Тот положил руку на его голову, зарываясь пальцами в белую гриву. От Гюнтера уже и след простыл.
«Я на тебя рассчитываю, – вдруг прозвучал в голове низкий глубокий голос Городового. – Не подведи меня».
Я шумно выдохнула, чувствуя, как карниз под ногами тает, а перед глазами вновь появляется зеркало на двери в нашей квартире.