, устоит, как устаивала против всех врагов, полонявших Русскую Землю всеми видами и формами зла. Устоит! «Инин видяху на том месте свет, а инии огнь, а инии благоухание слышаху». Чудо св. Сергия длилось в веках. Оно длится в наших днях. Оно – жизнь Народа Российского, Великого и Единого.
«Наша страна»,
Буэнос-Айрес,
27 сентября 1952 г., [3]
Русская церковно-политическая традиция
«Воздайте Кесарево Кесарю, Божие – Богу», – ответил Христос на казуистически поставленный ему, чисто политический и в то время явно провокационный вопрос фарисеев. Обе Церкви, как Восточная, так и Западная, видят в этих словах Христа полное разграничение сферы духовной, вечной, Божеской от сферы материально-земной, тесно соприкасающихся и нередко трудноотделимых одна от другой в нашей грешной земной жизни. Таково разъяснение Истины слов Христовых в плане вечности.
Но ведь помимо вечности наша земная жизнь протекает и в плане материальной современности, и в этом плане слова Христовы содержали в себе также истину, но иную, устремленную не в вечность Духа, но во временность земного человеческого бытия, в его современность.
Восстановим в памяти историко-политическую обстановку того времени. Шел 33-й год нашей эры. Римская Империя, владевшая всем Средиземноморьем, готовилась к решительной и, несомненно, тяжелой даже для нее борьбе с могучим Парфянским царством, преграждавшим Риму продвижение на восток. Иудея и Сирия представляли собой стратегическую базу этой неизбежной для Рима войны, даже ряда войн. Но эта база была очень ненадежна, т. к. недавно еще покоренная Римом Иудея и примыкающая к ней Галилея и Сирия были для Рима пороховым погребом, подготовляющим фанатическое восстание и тем создававшим угрозу коммуникациям Империи на Востоке. Недаром Рим держал в этих незначительных по территории провинциях три легиона из шестнадцати регулярных – больше чем, например, в Галлии. Вспыхнувшая вскоре жесточайшая Иудейская война оправдала эту предусмотрительность римских стратегов.
Националистически-революционное движение иудеев возглавлялось в то время столь же политическими, сколь и религиозными организованными сектами, главным образом фарисеями, что с полной точностью разъясняет их вопрос Христу, как политическую провокацию, на которой они в дальнейшем, очевидно, хотели построить обвинение его перед Пилатом, как политического преступника, возбуждавшего народ к неплатежу податей Риму. Следовательно, истина ответных слов Христа частично содержала в себе и политический смысл, что дает нам право полагать, что не чуждавшийся всех, даже самых темных сторон человеческого бытия Христос (общение с мытарями, блудницами и т. д.) не чуждался в земном своем воплощении и политической жизни того времени. Отсюда Церковь не может и не должна игнорировать политику, как часть материальной, но вместе с тем и интеллектуально-душевной жизни паствы.