Это поведение любопытного до всего кузнеца вызывало у мастеров разную реакцию. Кто-то был рад совету и делал все, как подсказывал кузнец. Внимавшие кузнецу и получавшие таким образом больше товаров, благодарили и уважали кузнеца. Других же это раздражало, а некоторые предпочитали просто его не замечать. Один из них как-то сказал кузнецу: «Для меня главное не сделать побольше товаров, мы и так производим достаточно всего необходимого. Самое главное то, что все мы, работая и производя всякое разное, создаем нашу благодатную среду, единство и равновесие в ней. Потому что труд каждого из нас полезен для всех остальных». Но было немало и тех, которых раздражало, что кузнец повсюду совал свой нос.
Короче говоря, всем была интересна своя работа, а кузнецу – работа всех остальных. Хоть злого умысла в этом и не было, но новые методы кузнеца по увеличению и облегчению производства начали разрушать равновесие в единстве мастеров. Следуя советам кузнеца, мастера, производившие больше, стали выделяться из остальных. Они стали богаче ввиду того, что с легкостью справлялись со своей работой, и у них появилось больше свободного времени. Разбогатевшие и получившие больше свободного времени мастера стали чаще встречаться и общаться между собой. Работавшие по старым методам стали попадать в зависимость от богатых, влияние которых росло, и это стало раздражать. Потому что разбогатевшие все больше прибирали к рукам свободные места и сырье. Из-за этого положение тех, кто когда-то хотел производить не много, а достаточно, становилось все хуже и хуже, и они все больше зависели от решений и желаний разбогатевших – тех, которые не были против новшеств кузнеца. Даже те спокойные и мудрые, которые преднамеренно отказывались увеличивать темп работы ради равновесия и единства среди мастеров, стали злиться и на кузнеца, и на тех, кто последовал его советам. Их беспокоило сложившееся новое положение дел в обществе. Конечно же, больше всех был огорчен и стал беспокоиться сам кузнец. Потому что он любил все ремесла, и все мастера ему были дороги и интересны. Но спокойствие и единство общества, нарушенные вследствие его интереса, заставило его обо всем сильно сожалеть. Но с другой стороны, он понимал, что у него не было другой жизни, как жить жизнью всех и вся. Кузнец, хоть и поздно, но понял, что больше всего он любил свой мир мастеров, а дела и ремесла были лишь подоплекой, лишь поводом общаться с мастерами. Оказывается, главное, что его вдохновляло, это было само сообщество мастеров, исполнявших самые разнообразные работы и создававших этим полезную всем среду обитания. Осознание того, что он навредил тому, что любил больше всего, мучило его совесть. Печали кузнеца не было предела. Слишком поздно он понял и распознал то, что любит на самом деле. В темную ночь кузнец, не выдержав страдания, обратился к Богу и признался, что во всем виноват он, хоть и не имел никаких злых намерений. Он был бессилен что-либо изменить и, смирившись со своим бессилием, просил у Него помощи.