Как пирамиды возвышаются над равнинами Египта, так Христос возвышается над всеми человеческими учителями, основателями религий и сект. Он, на языке Ренана, «человек один из колоссальных»; мы можем правильней сказать: «бесконечно – несравнимый». Он находил учеников и поклонников между иудеями, хотя и не принадлежал ни к одной из иудейских сект и не увлекался иудейскими преданиями; Он находил обожателей между греками, хотя и не проповедовал никакой новой философской системы; между римлянами, хотя Он и не одержал ни одного сражения и никакого царства не основал; между индийцами, которые презирают всех людей из низких каст; между черными дикарями Африки и краснокожими американцами – так же успешно и легко, как и между цивилизованными нациями новейших времен всех стран света. Все Его слова и все дела, несмотря на то, что постоянно вызывались известными случаями, заключают в себе неизменную, неубывающую силу и применимость для всех времен и народов. Христос – это один и тот же ни с кем не сравнимый и бесподобный образец всякой добродетели для христиан всех времен, всех климатов, всех сект, всех народов и рас.
Глава восьмая
Гармоническое единство во Христе всех добродетелей
Было бы большой ошибкой, если бы мы захотели допустить, что такому характеру, какой мы рассматриваем, можно сообщить удовлетворительную полноту посредством полного перечня его добродетелей. В характере Христа мы находим не только полноту, но гораздо больше: мы находим в нем прекрасную симметрию и совершенную гармонию всех добродетелей, чем Христос специфически отличается от всех других людей. Эта черта заканчивает возвышенную картину святости и величия, которая представляется нашему наблюдению. Эта черта с особенной силой поражала всех знаменитых мужей, которые когда-нибудь писали об этом предмете 42).
Христос был свободен от всякой односторонности, которая обнаруживает силу и слабости великих людей. Он не был муж одной какой-нибудь идеи или добродетели, господствующих над всеми другими. Нравственные силы у Него так хорошо были уравновешены и так соразмерялись одна с другой, что ни одна из них не возвышалась с особенной силой над другой, ни одна не переходила в крайность, ни одна не ослабевала и не уменьшалась от недостатка других. Каждая сила ограничивалась противоположным величием, и потому каждая из них была свободна от крайностей. Характер Христа никогда не терял соразмерности и равновесия и никогда поэтому не мог быть неравномерным. Он был совершенно и постоянно один и тот же от начала до конца.