– Так ему, гаду, и надо, не будет маленьких обижать.
С тех пор в школе ко мне почти никто не приставал.
А вот другим было хуже.
Больше всех у нас доставалось черноглазому курчавому мальчугану Леве Левковичу с тихим обидчивым характером, которому никак не подходило ни его имя, ни фамилия. Не знаю, что такое в нем позволяло многим шпанистым мальчишкам вечно насмехаться над ним и делать ему разные мелкие гадости. Хотя в ребячьем коллективе обязательно находится такой вот «козлик отпущения», на котором, утверждая себя, маленькие острословы оттачивают свое ослоумие, а агрессивные молодчики тренируют свои кулаки.
Бедный Левкович каждый день приходил домой из школы в синяках, ссадинах и царапинах. Но последней каплей, переполнившей чашу терпения его родителей и поставившей точку в левиной школьной жизни, был совсем уж отвратительный случай.
Уж не знаю, как угораздило Леву по дороге домой из школы попасть в длинную глухую подворотню, которая вела в чужой темный двор. Может быть, он зашел туда, чтобы подтянуть свои вечно спадавшие штаны, доставшиеся ему, кажется, от старшего брата, ушедшего на войну. А, может быть, его туда затащили? Так или иначе, проходя с Вольтиком мимо этого двора, мы услышали доносившийся из подворотни громкий смех и приглушенные всхлипывания. Когда мы зашли внутрь, то увидели несколько фигур, но поначалу даже не поняли в чем дело. Подошли ближе. Их было четверо, этих длинношеих ушастых школьников в коротковатых брюках и пиджаках навырост с подвернутыми рукавами. Двое из них мочились на прижатого к стене щуплого мальчика, стараясь направлять струи ему на голову. Двое других держали его за руки, чтобы не вырывался и не закрывал ладонями лицо. Моча попадала мальчику в глаза, рот, текла по щекам и шее на рубашку, которая была уже совсем мокрая, и все тело его вздрагивало от тихих почти неслышных рыданий. Наверно, перед этим они его здорово отколотили.
Увидев нас и услышав угрожающий крик бросившегося на них Вольтика, мальчишки поспешно запихнули свои орудия пытки в штаны и убежали куда-то в глубину двора. Только теперь мы разглядели в полутьме, что их жертвой был тот самый злополучный Лева Левкович. Мы отвели его в школу, и он истерически разрыдался на глазах нашей классной учительницы. Та была страшно возмущена и тут же пошла к школьному директору, который без особого труда нашел хулиганов. Правда, те не очень-то и скрывались. А один из них, когда его стали ругать, ответил с наглой усмешкой: