Минут через двадцать прибыли «Скорая помощь» и две пожарные машины. Подъехали также помощник шерифа и фермер, который работал на своем тракторе в миле от переезда и увидел взрыв. Спасатели провели на месте происшествия три часа. Пожарные тушили пламя, а помощник шерифа и все остальные обсуждали подробности столкновения, пожара и гадали, кем могла быть погибшая женщина. Никто из них не заметил лежащего в кювете мальчишку, а он, в свою очередь, не издал ни звука.
Негромко насвистывая одну из мелодий Пэтти Грин, я вышел на ярко освещенную улицу, надел солнечные очки и бросил взгляд в направлении ступеней городского суда. За те три дня, что я провел в камере, здесь немногое изменилось. В Брансуике, Джорджия, вообще мало что меняется. Расплющенные комочки жвачки усеивали ступени, словно разбрызганные чернила. Ленивые, разжиревшие голуби расхаживали вдоль тротуара, выклянчивая у прохожих крошки печенья или хлебные корки. Вдоль переулка пробиралась целая стая бродячих кошек, держа курс в направлении расположенного в четырех кварталах причала – должно быть, доносящийся оттуда галдеж чаек подсказал им, что шхуны креветколовов уже вернулись с утренней рыбалки. Двое полицейских волокли вверх по ступеням сплошь татуированного мужика, чьи руки и ноги были скованы стальными наручниками, и я подумал, что уже скоро он предстанет перед судьей Такстон. Судя по словам, которые вместе с брызгами слюны вырывались изо рта татуированного, он тоже это знал и был не в восторге от подобной перспективы. Напрасное беспокойство. Исходя из своего опыта общения с ее честью, я был уверен, что в зале заседаний парень не задержится. Следующим его временным домом должна была стать одна из расположенных в подвале тюремных камер. Их было несколько, и все без окон. Должно быть, из-за этого – а также из-за крошечных размеров – они напоминали чашки Петри, в которых охотно произрастали разного рода плесень и грибки.
В одной из этих камер я побывал и видел все своими собственными глазами. В свой первый раз я нацарапал на бетонной стене: «Здесь был Чейз». В прошлый раз я дополнил надпись словом «дважды». Лично мне это казалось смешным, ведь, как ни крути, а я двигался точно по стопам дяди Уилли.
В двух кварталах от здания суда возвышалась над городом старинная колокольня, венчающая перестроенное здание «Сута-банка». Насколько я знаю, в наши дни – это довольно обычное явление: немало банков размещаются теперь в бывших церквях и соборах. Эта конкретная церковка, выстроенная в русском стиле, опустела уже давно, еще в 1900-х. Православных в нашем городке всегда было немного, понемногу их число и вовсе сошло на нет, так что от всего прихода остался один священник. Еще какое-то время он, подобно привидению, бродил по церковным подвалам, а потом исчез – то ли куда-то уехал, то ли умер.