Я увидела Вяземского в гневе. Ледяная дрожь хлынула по спине, заставляя шаг за шагом отступить на безопасное расстояние. Я будто стояла напротив дикого зверя, загнанная в ловушку, и обречённо понимала, что сейчас он меня разорвёт.
Прав был Стрельников, когда посылал мне мрачные предупреждения о нём, называя его имя с уважением и опаской. Но в глубине души я отчего-то точно знала, Илья меня не тронет…
Он разжал кулаки и размеренно выдохнул. Закрыл глаза. Когда открыл, спустя две секунды, вернулся в своё прежнее состояние. Дьявольский огонь на дне обсидиановой радужки потух.
Что это была за странная, пугающая вспышка?
— Я тут вспомнила, меня в ординаторскую срочно вызвали.
— Варь…
В области груди ёкнуло от того, с какой, теперь уже мягкостью, он назвал моё имя.
Какие странные перепады настроения. Мне показалось, или Вяземский — это будто две разные души в одном теле?
Свет и тьма…
— Мне нужна помощь.
— Какая? — недовольно.
— Помой мне голову. Самому неудобно, повязку могу намочить, — кашлянул он, покосившись на мои ножки, выглядывающие из-под белого халата, длиной чуть ниже колен, — нууу сама понимаешь.
Стискиваю правую руку в кулак. Вообще без тормозов! Да уж, “повезет его жене” терпеть все его выкрутасы, в особенности его сложный, нахальный характер.
А он вообще женат? Есть ли у него кто-нибудь?
Девушка? Любовница?
Кольца не видела, никто к нему с визитами не приходит, только эти типы мрачные, неразговорчивые в чёрных костюмах с лицами “андроидов”.
Не тянет он на семьянина, скорее на блудливого мачо.
Всё. Я переработалась. В отпуск пора, раз такие мысли нелепые посещают. Вот какое мне вообще дело — его личная жизнь?
Но всё же, что-то цепляет… Цепляет мерзавец меня! Иначе, я бы не думала о нём сутками напролет и не краснела всякий раз, когда вхожу в палату и вижу его сногсшибательный торс.
— Ну что, идём в ванную? — повторил он, и двинулся на меня, схватившись за резинку свободных домашних штанов.
— Стоп! — с опаской вскрикнула, на рефлексе выставив вперёд руку, будто он не за штаны держался, а за гранату.
Я знаю для чего всё это делается и какие намеки на самом деле преследуются — чтобы меня поиметь.
— Ты, черт возьми, должна за мной ухаживать! Ты же моя сиделка!
— Я твой лечащий врач, а не служанка!
Вырвалось.
Я оговорилась. Наверно на эмоциях, заигралась.