Отплевываясь, я повернул голову и на мгновение ослеп от вспышки.
Источником вспышки послужил сильнейший разряд, который проскользнул
по поверхности канала. Мне почему-то в голову пришла мысль о летней
грозе, о тех ливнях, которые обычно сопровождают такие молнии. Но
дождя не было, как и не последовало грома. Лишь треск, легкий треск
и некоторое бурление в канале. Ну и голос Пятой, которая стояла
надо мной, вначале я не понял, о чем она ведет речь, лишь пару
мгновений спустя, когда голова немного прояснилась и мысль о том,
что моя смерть была совсем рядом, отпустила меня.
-Ну и как тебе «Кисель» на вкус?
-Вишневый, с легким оттенком лимона.
-Везет, у меня яблоком отдает всегда, хотя я их не очень люблю.
Ладно, вставай, нужно перебираться. «Кисель» очень быстро
перезаряжается.
Я застонал, но тут же уперся руками в землю и заставил себя
подняться. Пошатываясь, я зашагал обратно к каналу, чтобы занять
свое место. Бойцы с другого берега смотрели на меня с неким
уважением и тут я понял, что только что заработал себе первую
репутацию. Ведь наверняка, они ожидали, что я начну биться в
истерике или качать права. Ну или откажусь лезть обратно в канал. А
тут, ньюфаг оказался не из робкого десятка, смелый, можно доверять
ему.
Меня это заставило несколько улыбнуться, поскольку на самом
деле, боялся я жутко. Просто понимание того, что показывать свой
страх, мне никак нельзя, заставляло действовать наперекор ему. Мне
было совершенно ясно, что никто не станет уговаривать меня или даже
заставлять. Меня либо просто бросят, причем могут попутно столкнуть
мои вещи в «Кисель», оставив меня в одних трусах, вот просто так,
ради наказания, либо просто пристрелят, ведь я уже некоторое время
пробыл с ними, а значит что-то мог узнать о них.
Мысли о том, что я вписался в какое-то дело, которое было явно
не совсем чистым, постепенно оформлялись в моей голове. И говоря о
чистоте, я не думал о каких-то законах, их тут, точно не было, а с
чем-то очень рискованным. Настолько рискованным, что члены одной
группы, не разу не назвали друг друга по имени. Никаких разговоров
о себе или о другом члене группы, либо просто молчание, либо общие
разговоры не о чем, вроде погоды или вкуса сухпайка. Лишь пару раз,
было упомянуто то, что Пятая поет в барах либо бывает там. И скорее
всего это произошло только потому, что все это знали, а потому
особо и не скрывали.