— Ты
знаешь, кто задерживает дело? – спросил
Верон, как ни в чём не бывало.
— Не знаю
точно, но догадываюсь, что это Сиварн.
Всё никак не простит мне свою руку, –
ответил Иан, потом сжал пальцы Шэйли,
оставил её. Проходя мимо брата сжал его
правое плечо, они кивнули друг другу и
младший Шелран вышел.
Шэйли
стало не по себе. Она глянула исподтишка
на хозяина дома, но быстро отвела взгляд,
чувствовала себя зверьком, которого
загнали в угол.
— Эйва,
– позвал Верон служанку, которая спокойно
стояла всё это время возле огромной
тумбы, на которой были расставлены блюда
господского завтрака.
— Да,
господин Верон? – кивнула женщина,
откликаясь.
— Будь
любезна, выведи госпожу погулять сегодня,
хотя бы в сад. А то с таким цветом лица
и аппетитом, боюсь она долго не протянет.
И Шэйли
вскинула на него голову, снова встретилась
с жутким взглядом сурового с одной
стороны и изуродованного с другой лица,
поняла, что говорят конечно про неё.
— Хорошо,
ваша светлость, мы вчера хотели выйти,
но госпожа Шэйли уснула днём и я не стала
её тревожить, – ответила Эйва.
Он кивнул,
потом встал, сложил сводку.
— Я буду
в кабинете, – возвестил он, обращаясь
к служанке и лакею. На что Эйва присела,
а лакей поклонился корпусом. И они были
в этих позах, пока Верон Шелран, слегка
прихрамывая на левую ногу, не вышел из
столовой.
После
завтрака Эйва исполнила указание главы
дома.
— Все
считают меня чокнутой? – спросила Шэйли,
когда сидела в невероятно красивом
саду, что был во внутренней части дома,
противоположной улице.
— Кто? –
подняла на неё голову Эйва, нахмурилась.
В саду
была ранняя весна. На девушку надели
кейп с меховым подкладом, а ноги закутали
в плед. Деревья уже покрылись зелёной
дымкой молодой листвы, на некоторых
ветках и клумбах были ранние цветы,
наполняя двор приятным чарующим ароматом
весны.
— Все.
Иан, его брат, его супруга…
— С чего
взяли, госпожа? – нахмурилась Эйва.
— Потому
что все так смотрят. Этакая странная
снисходительность, – удручённо произнесла
Шэйли. — Даже ты вчера не удивилась,
когда я сказала что ничего не помню.
Словно это норма. А Иан расстроился от
моих слов про скорый конец света. Я
сумасшедшая?
— Ох,
нет, милая, – и женщина села рядом с ней.
— Это не снисходительность. Просто
присматриваются к вам. Это потому что
вы болели.