- Вот какой большой зал есть, на всё хватит. И самое главное,
дядя Стас, смотрите, - выключил фонарь. И когда глаза чуть привыкли
к темноте, увидел на наружной стороне лучики света, пробивающиеся
сквозь щели в камнях, - видите, можно будет попробовать сделать
окно потом, когда обоснуемся.
- Гена, тут еще два прохода есть в дальней стене, пошли
смотреть, что там есть. И как ты увидел эти лучики?
- А я просто очень хорошо вижу, и фонарь светил в другую
сторону, когда я их заметил. ООО!!! Какое классное! - это он зашел
в первый проход. - Тут можно свободно обалденную спальню
сделать.
- Дай пожалуйста фонарь, я сам хочу лучше осмотреть. Ну да, ты
полностью прав, - забрав фонарик хожу и рассматриваю, - тут метра
три ширина и, наверное, семь-восемь длинна. Очень хорошее. А пошли
посмотрим второе.
А второй проход представлял собой длинный, скрывающийся
достаточно далеко в темноте коридор, с проемами проходов в одной
стене, как в монастырские коридоры к кельям. Пройдя несколько
шагов, свечу вовнутрь. Ну что, почти одинаковые размером помещения
- метра три так шириной и, наверное, четыре глубиной, и выше моего
роста, полностью пустые.
- Ну что, Геннадий, наше любопытство удовлетворено? Если да, то
пошли готовить подстилку для постелей и за ужином, уже ведь скоро
будет вечер. Идем?
- Да-да! Я уже готов. Идемте.
Оставив всё в первом зале в углу пошли наружу и дальше верх
вдоль ручья, там были видны большие прогалины среди деревьев, на
которых я рассчитывал нарезать будущие постели, точнее траву для
временных постелей. Вдвоём справились быстро, за какие-то
пятнадцать-двадцать минут, отнеся каждый по три больших охапки в
пещеру, и после сразу же направились на берег, ловить ужин. Сегодня
удача была к нам благосклонна, всего за полчаса в четыре руки
поймали шесть рыб, правда сначала шли небольшие, килограмм с
мелочью, а в конце я взял две больше чем по два кило весом, еле
вытащил. И прекратили сразу: холодильника же нет, а на воздухе
хранить долго нельзя, пропадет быстро - жалко. Тут же у моря
разделали, обмыли и назад - начало темнеть, надо быстрее начинать
готовить.
Успели. До темноты набрали сушняка и соорудили костёр, и теперь
сидим, ждем, когда прогорят угли и разговариваем о том, о сем. О
нашем прошлом, хотя тут больше делится Генка, Ганс, как я его про
себя стал называть. Ну и, конечно, о вероятном будущем. О том, что
есть и о том, что может быть. И о том, что никогда быть не может.
Разговаривали до тех пор, пока всё не приготовилось, а потом было
слышно только, как жуют два голодных мужика. Поев собрали кости в
большой лист и сунули в горячие угли - оставлять до завтра я уже не
захотел, прекрасно помня прошлую ночь, а куда-то нести или
закапывать было просто лень, и всё. Вскипятили водички, заварили
пакетик чая, один на двоих, по принципу - мы не настолько богаты
чтобы каждому один достался, и с печеньками по одной, медленно
смакуя и прикусывая сахарок, пили его. Это я, порывшись в рюкзаке,
нашел ту пару кружек, которые зачем-то кинул в него утром, вот и
пили в роскоши - каждый из своей. И уже который раз рассматривая
звёздное небо, такое незнакомое ни мне, ни малому.