Любые совпадения имён и фамилий с реально существующими носят исключительно случайный характер
Автор
Разнообразием закусок и выпивки стол не отличался, но того, что на нем имелось, для двух, сидящих за ним мужчин, было вполне довольно. Имелось же на нём следующее: разломанная на щедрые куски гриль-курица, черный хлеб, свежие помидоры и огурцы, молодая варёная картошка, аджика, соль, крупный пучок черемши и початая литровая бутылка водки.
Веранда садового домика, на которой выпивали и закусывали мужчины, выходила своей длинной стороной на сад-огород. Короткая же сторона граничила с забором-штакетником, за которым тянулся голый, поросший редкой травой, пустырь.
Сразу за пустырём начиналось городское кладбище и отсюда, с веранды, при желании можно было разглядеть могильные кресты, памятники и фигурки людей, пришедших навестить дорогой им прах.
- Как тебе соседство, кстати? – спросил Жора Игнатенко, разливая по рюмкам водку и одновременно кивая в сторону погоста.
Его сотрапезник и владелец дачного участка, писатель Юрий Десятник взял наполненную рюмку и подмигнул старому товарищу:
- А что – соседство? Нормально. Я их не трогаю, ну и они меня тоже… не трогают. Так и живём.
- За это и выпьем, - предложил Жора.
Закусив, писатель достал из пачки сигарету, прикурил от спички и со вздохом откинулся на спинку стула.
- Хорошо сидим, - сказал Жора.
- Хорошо, - подтвердил Юра и снова вздохнул.
- Чего вздыхаешь, сочинитель? - проницательно глянул на друга Игнатенко. - Солнышко, лето, суббота, водочка. Закуска, опять же. Мало тебе? Девчонкам можно позвонить.
- Э, не в девчонках счастье…
- Вот чудак, - с интонациями Карлсона, который живёт на крыше, сказал Жора. – А в чём же ещё?
- Не в чём, а когда, - назидательно поправил его Десятник. – Когда писатель счастлив?
- Когда гонорары часто и много, - предположил Жора.
- Ну, гонорары, конечно, тоже…того… не помешают. Но не это главное. Главное, когда работа идёт. Тогда точно знаешь, что и гонорары будут, и любовь читателя, и самоуважение, и всё остальное.
- Кто б сомневался. А у тебя что, не идёт?
- Да не то, чтобы совсем не идёт, но, понимаешь, возникла одна трудность. Три дня уже бьюсь, зараза, и ничего не выходит.
-Что за трудность?
- Да, вроде бы, мелочь, ерунда. А из-за неё книга стоит.