– Располагайся, – кивнул на широкое крутящееся кожаное кресло Шведов.
В кабинете столов было на пятерых, но народ был в разъездах по всей России – шла реализация по незаконному игорному бизнесу.
Шведов соорудил кофе с рижским бальзамом.
– Ты с потерпевшим больше не говорил? – спросил Платов.
– Вчера вечером. Что за подстава в отношении его – не знает. А с Поленовым – в цвет. Кононенко три месяца назад купил у Левицких за тридцать пять тысяч долларов эскиз Поленова «Вид на Кремль» и отдал картину в багетную мастерскую, чтобы рамку покрасивее забацали. А когда началось выяснение отношений, но проходило ещё в парламентских рамках, неожиданно ему звонит Левицкая и объявляет, что хочет показать эту картину эксперту, чтобы по ней не было никаких сомнений, как с Киселёвым. Он позвонил хозяину багетной мастерской и разрешил, чтобы Левицкая на время Поленова забрала. Ну, и с концами – ни денег, ни Поленова.
– Вещь-то хоть настоящая была? Тип, который её продал, тот ещё затейник, – хмыкнул Платов, вспоминая честное лицо Каца.
– Кононенко говорит, настоящая.
– Ха, вот и ещё один эпизод. Сто шестьдесят четвёртая статья – хищение предметов, имеющих особую культурную ценность. Поленов однозначно классик.
Шведов открыл массивный железный ящик, вытащил увесистые папки со сводками ПТП (прослушивание телефонных переговоров):
– Глянь свежим взглядом. Чего не поймёшь, спрашивай. Там и вчерашние сводки, мной не читанные.
Платов отхлебнул кофе. И начал перелистывать плотные листы бумаги, на которых были распечатки телефонных переговоров. Слушали телефоны обоих супругов. Если Рубен переговаривался в основном только со своей супружницей и все разговоры с её стороны носили характер директивный – принеси, подай, отчитайся, то сама Ирина трещала как заведённая с утра до вечера со всей Москвой. В основном вела переговоры по каким-то картинам. По атрибуциям, экспертам, ценам. Судя по всему, сворачивать бизнес Левицкие не собирались, но было заметно, что с клиентами у них напряжёнка.
Так, а этот разговор с каким-то мужчиной по имени Сергей.
«Объект контроля (Левицкая): Да, я слышала, что во дворе, где живёт этот гад, кого-то там убили, да.
Сергей: Кого убили?
Объект: Да не знаю кого, но как-то странно всё. Не удивлюсь, если этого Кононенко убить хотели. И поделом. Такая сволочь. Он на нас клевещет. Жулик. И я это докажу».