– Хватит, Никита, – оборвала его и, ещё раз посмотрев теперь на всё же снизошедшего до наших житейских банальностей телохранителя Воронцова, открыла дверцу. Жестом показала Нику, чтобы вылезал. Он не послушался.
– Никита, – позвала я с нажимом.
Он нарочито помедлил. Но в конце концов сдался, глянув на меня исподлобья сычом.
По дорожке мы шли молча. Сын не вырывался, но всем своим видом показывал, что он делает мне великое одолжение. Оставить бы его на месяц-другой Жене! От осинки, что говорится, не родятся апельсинки. Хотя в нашем случае речь шла скорее о двух упрямых, непрошибаемых дубах.
Этим, как и прошлым утром, Женя дома не появился. Мне бы радоваться, да только радоваться не получалось.
Сдав сына молоденькой воспитательнице, я вернулась к машине. Телохранитель открыл передо мной дверь.
– Отвезти вас на каток?
– Где мой муж? – не отвечая и не спеша занимать отведённое мне место, осведомилась я. – Он не появляется дома уже вторые сутки.
– Об этом вам лучше поговорить с ним, а не со мной, Анастасия Сергеевна.
– Я не хочу об этом разговаривать. Ни с ним, ни с вами. Я всего лишь хочу знать, где он. И спрашиваю в данный момент об этом вас.
Охранник сжал губы. Ясно! Вместо того, чтобы усесться в салон, я забрала с сиденья кофту. Проигнорировала приглашение и пошла к пешеходному переходу. До метро отсюда пешком было минут десять, и время терять мне не хотелось.
– Анастасия Сергеевна, – окрикнул охранник, стоило мне ступить на зебру.
Я не обернулась. Быстро перешла дорогу, посмотрела на время. Отлично. Я ещё успевала выпить чашечку кофе.
Охранник догнал меня метров через сто. Уж не знаю, как ему удалось развернуться – машина притормозила, слегка обогнав меня. Само собой, я прошла мимо. У метро телохранителю пришлось снова выйти.
– Не глупите, Анастасия Сергеевна, – задержал он меня возле входа в подземку. – Вы всё-таки жена…
– Я не жена, – отрезала я. – Пять лет назад я подписала документы, по которым перестала быть женой вашего хозяина. Что он себе придумал, я не знаю и знать не хочу. Так и передайте ему.
Телохранитель попытался взять меня за руку. Я отдёрнула её. Утренний поток народа нёсся вперёд, словно вода в бурной горной реке. Прилюдная сцена однозначно была не тем, что бы устроило Воронцова. А на нас уже начинали коситься. В последний раз посмотрев на мрачного охранника, я нырнула за стеклянные двери. Сбежала вниз по ступеням. Вокруг были люди, а мне казалось, что я одна.