.
Елизавета Йоркская привлекала Генриха не только физической красотой, но и своим происхождением. Старшая дочь Эдуарда IV была величайшим сокровищем дома Йорков – Томас Мор называл ее «королевским сокровищем в браке». Женившись на ней, Генрих положил конец жестокой войне между Йорками и его собственным домом Ланкастеров[27]. «Все считают [этот брак] благоприятным для королевства, – замечал один иностранный посол. – Судя по всему, дело идет к миру»[28]. Елизавета была настолько идеальной во всех отношениях невестой, что ее дядя, Ричард III, сам хотел жениться на ней. Когда Генрих узнал об этом, то был «уязвлен до глубины души»[29].
Генрих быстро заявил об опеке над своей предполагаемой невестой. Вскоре после прибытия в Лондон он поместил ее при дворе своей неукротимой матери, Маргарет Бофорт, в ее резиденции в Колдхарборе. Красивый средневековый особняк располагался на берегу Темзы, неподалеку от Лондонского моста. Большой зал особняка выходил прямо на реку. Когда-то здесь жила Элиса Перрерс, любовница Эдуарда III. Решив окончательно утвердиться в столице, Генрих приказал дом отремонтировать и перестроить. Это был один из множества роскошных домов на берегах Темзы, которые новый король переделал по последней бургундской моде. Дома приобрели иностранную облицовку и сверкающие купола, роскошно обставленные галереи и залы.
По-видимому, Генрих и Елизавета впервые встретились именно в Колдхарборе, но никаких сведений об этой встрече не сохранилось. Осенью 1485 года король послал своей будущей невесте десять метров алого бархата и шесть метров коричневого дамаста, а также шестьдесят четыре «тюка» (в одном тюке содержалось сорок шкурок) меха горностая. Будущая королева должна была быть одета не менее роскошно, чем сам король[30]. Чувства будущих супругов никого не волновали. Публичных демонстраций любви не было, только вежливость и почтение. Супруги, которые сходились при подобных обстоятельствах, могли надеяться лишь на гармонию и взаимное уважение. Любовь, романтика и страсть – все это оставалось для разнообразных любовниц короля.
Но были ли у Елизаветы иные ожидания? Будучи дочерью короля, она была прекрасно знакома с обычаями двора. Но ее родители были счастливым исключением – они женились по любви и между ними всегда существовала истинная страсть, которая не ослабела за девятнадцать лет брака. Возможно, их пример вдохновлял Елизавету, и она надеялась обрести такую же любовь. Но хотя на момент брака с Генрихом Тюдором ей было всего девятнадцать лет, она давно не была политической инженю. Ее детство пришлось на сложнейший период гражданской войны, корона постоянно переходила от Йорков к Ланкастерам и наоборот. Елизавета росла, рассчитывая не на семейное счастье, но на политическую целесообразность собственного брака.