На второй паре лекция продолжилась. Магистр, позевывая,
зарисовала им таблицу видов немертвых с их особенностями.
Альбе, просматривавшей записи, на миг стало страшно. Магия –
магией, но жить в мире, где скелеты, зомби, умертвия, призраки,
полтергейсты, высшие духи, личи, банши, гримы, какие-то
тремокостяки и еще множество других существ поднимались из могил
желая одного – питаться чужой жизнью… Брр. Мороз по коже.
Только к концу пары преподаватель добралась до личей, высших и
крайне опасных немертвых, которые появлялись или из-за
неправильного оживления погибшего, или произвольно в момент смерти
могущественного мага, которого привязывали к этому миру специальным
ритуалом.
Это было пугающе. По-настоящему пугающе. Но какие открывались
возможности…
Вечная жизнь. Перенос сознания в мертвое тело. Кстати, можно
было и в чужое тело перенести разум, если очень захотеть, выкинув
настоящего хозяина прочь. Да и вообще сам факт вот такого вот
посмертного существования доказывал возможность работы сознания
отдельно от мозга...
– Есть вопросы? – до конца пары еще оставалось время, но магистр
закончила давать общую классификацию и теперь с пытливым интересом
осматривала группу, прислонившись к кафедре.
У Альбы вопрос был. И даже почти по существу занятия. Наверное.
Все молчали, и она, помявшись, все-таки подняла руку.
В глазах некромантки промелькнула искра интереса, и магистр
кивнула.
– Спрашивайте. Только назовитесь для начала.
– Альба Синегорская. Может быть это будет несколько некорректно,
но все-таки… У личей есть сознание, разум и свободная воля. Да, их
тела один раз умерли, но… В чем тут будет разница между ними и
живыми, побывавшими близко к смерти?
Магистр посмотрела на нее тяжелым, каким-то испытующим взглядом,
явно что-то про себя решая. Но, что бы она ни решила, ле Круа в
лице не изменилась.
– Вопрос интересный. Да, для неподготовленного, а порой даже и
для подготовленного наблюдателя отличий лича от человека, если
первый осторожен и умен, не будет. Но все же мы говорим «поднятие»,
а не «оживление», и «немертвый», а не «живой», когда описываем
ритуалы, создающие этих существ. Кто может мне ответить –
почему?
Дитрих, заместитель старосты, поднял руку, и после кивка
магистра представился и предположил:
– Разложение? Сколько ни маскируй – тело все равно
разрушается.