— Привет? И всё? Димас, ты чего?
Пожимаю плечами и заразительно
зеваю.
— Не выспался, — леплю первую
пришедшую в голову отмазку.
В памяти что-то шевелится, что-то,
подозрительно напоминавшее седалищный нерв, предупреждающий об
опасности. Компания сдержанно смеётся на мои слова.
— И чем ты таким занимался так долго,
что не выспался? — спрашивает другой, пониже и коренастый.
Владимир — подсказывает память
имя.
— Вова, чем занимаются нормальные
парни по ночам? — отвечаю вопросом на вопрос и вновь заразительно
зеваю.
— Душат ящерку? — предположил хриплым
голосом третий парень, низкий и с начинающимся сколиозом.
Пётр, Пётр Шолохов. Сгорбленность для
мага нетипична, но у него родовая особенность, пока, правда, не
вспомнил какая.
— У кого что является нормой, —
пожимаю плечами с лёгкой улыбкой, дружеская подначка.
— Чего сказал? — тут же прохрипел
парень.
Неожиданная реакция. Если мы друзья,
то чего он такой нервный?
— Он пошутил, Пётр. Шутка, — успокоил
парня первый.
— В каждой шутке только доля шутки,
Кирилл, — вставила своё мнение девушка и с улыбкой посмотрела на
меня, — верно, Дима?
Кирилл Панкратов.
Вспомнил. Панкратов, Земской и
Шолохов. Ну и Панкратова, Алина. Типа друзья. Два года они таскали
меня за собой, пользуясь моими деньгами. А Алина крутила мной,
зараза, держа на скамейке запасных. Просто очень хороший друг. А
потом что-то произойдёт, я облажаюсь и стану аутсайдером. Панкратов
и Шолохов первыми побегут унижать меня и возвышаться за мой счёт, и
только Земской останется в стороне, не участвуя, но и не
помогая.
Мы с Алиной пересеклись взглядами, и
я ей улыбнулся. Можно было бы просто развернуться и уйти, оставив
эту компашку вариться в собственном соку, но нет. Земской —
нормальный парень, будет в будущем. Умрёт героем. Ему я помогу. И
завалю Алину, просто из спортивного интереса. Какой-то прямо
сногсшибательной красоткой она не была, но за скамейку запасных я
отыграюсь.
Реальной серьёзной злости на них не
было. Я вспомнил события, но от эмоций за давностью лет осталось
только разочарование.
— Я ничего такого не говорил и даже
не намекал, — оборачиваюсь, будто не узнавая лицей. — Кто-нибудь
знает, что у нас там на очереди?
— Торжественная линейка, конечно, —
ответил Земской.
— Не, это понятно. А потом? — сделал
вид, что не поехал кукушкой я.