Тёмная кицуне же думала иначе. Как гласила народная мудрость —
не суди книгу по обложке. Скрытое под блузкой она успела заметить
ещё утром. Напрасно серебряная кансен думала, что сумела
проскользнуть в душ незамеченной, от взора заботливой старшей
сестры ничто не способно скрыться.
— Не расскажешь, что за дела оказались важнее события, куда тебя
лично пригласил шикикан-сама? — Мусаши пришлось приложить усилия,
дабы не улыбнуться.
— Это… личное, — маска уверенности Шинано всё-таки дала
трещину.
— И ты даже не утолишь любопытство онее-чан?
— Онее-сама, ты отвлекаешь командующего от брифинга, — напомнила
Шинано, указывая пальцем вперёд.
Помимо кансен поблизости, на пару кицуне уже с трибуны косился и
адмирал. Вежливо покашляв, он слегка постучал указкой по доске со
схемой, привлекая внимание к теме собрания.
— Ара-ара, прошу прощения, — прикрыла ладошкой улыбку
Мусаши.
Допрос она вынуждена была отложить. Никуда младшая сестричка не
денется и всё ей расскажет, в этом кансен-суперлинкор не
сомневалась. Осталось только выяснить, кто же этот таинственный
обладатель запаха, витавшего вокруг Шинано, несмотря на все её
попытки смыть следы. И попутно не допустить к расследованию Акаги.
Благо, у Алой кицуне в данный момент есть проблемы посерьёзнее, в
лице взбешённой Эссекс.
— Я не скажу, — тихо произнесла сереброволосая девушка, с
опаской смотря на Мусаши.
— Мне нравится твоя новоприобретённая уверенность, — гордо
подняв голову, брюнетка скрестила руки под грудью и стала
внимательно рассматривать схему манёвров на доске.
Тем самым показывая, что разговор закончен. Пока что. Обе кансен
класса «Ямато» прекрасно знали друг друга и понимали, что беседа
предстояла непростой. И пока младшая старательно придумывала
более-менее достоверную легенду, старшая украдкой подмечала её
новый облик. Запах, едва заметная хромота, множественные засосы на
теле, скрытые блузкой — всё это могло пригодиться во время семейной
посиделки за бутылочкой тёплого сакэ в горячем источнике.
***
Спустя два дня после знаменательной побудки Ульяновска снова
вызвали в штаб. Конвой в этот раз сократили до символической пары
автоматчиков, разместившихся на заднем сидении выделенного по
торжественному случаю «Тигра». Командирской модификации, к тому
же.
Небо и земля в сравнении со ставшей родной «Буханкой», верой и
правдой служившей авианосцу транспортным средством. На вопрос,
откуда такая щедрость у командования, сопровождение лишь недоумённо
пожало плечами. Дарёному коню в зубы смотреть никто не желал,
предпочитая воспользоваться моментом.