- Чего сдуру-то? Всё правильно! Он здесь вообще-то как раз для этого, пусть работает!
- Видимо, он решил, что я теперь ему должна.
- Ничего подобного, он обычно так не думает. И он помог?
- Да, поговорил или я не знаю, что сделал. Но потом хозяин квартиры мне позвонил, извинился и сказал, что претензий не имеет. Более того, у меня квартира была оплачена до конца месяца, и он вернул мне на карту остаток - за три недели.
- Вот и правильно. А потом?
- А потом, я уже сказала, Гаэтано пришёл сюда. Стал говорить комплименты, рассказывать, какая я классная и всё такое. Я ему не поверила.
- Ну и зря. Он обычно говорит искренне. Другое дело, что эта искренность - до новой юбки. А ты ему правда понравилась. Да ты вообще красивая и очень необычная!
- Не знаю, - Франческа снова опустила глаза. - В общем, я ему не поверила. И вообще, мне сейчас не до мужчин, даже если они искренни.
- Так, и дальше?
- А что дальше? Он меня уговаривал, точнее, это я не сопротивлялась. Наверное, я не умею объяснять. Я сказала ему, что мне нехорошо, и чтобы он отстал, но он принялся целовать и уговаривать дальше - вот увидишь, будет хорошо и всё такое. Но я не могу представить себе мужчину, с которым мне бы захотелось секса. Я уже подумала, что проще перетерпеть, отвернулась и зажмурилась, только бы поскорей отстал. А он вдруг говорит – тебе что, не нравится? А я о чем, что называется, да, мне не нравится. Совсем. Я готова потерпеть, но давай быстрей и не ложись на меня сверху, у меня рёбра болят. И потом проваливай. Ты удивишься, но он не стал продолжать. Он обиделся и ушёл. Но я не хочу его больше видеть. И чтобы он для меня что-то делал, тоже не хочу.
- Ох, - Кьяра снова взяла Франческу за руку. - Он бывает идиотом, это да. И не всегда сходу видит, что его не хотят. Но не подлец, и не станет навязываться против воли. Скажи, можно, я ему по голове настучу?
- Не надо, он и так зол на меня.
- Да не на тебя он зол. Понимаешь, он привык, что весь из себя неотразимый, и никому он не расскажет, что ты его обломила, с ним же такого не бывает! Он же уверен, что перед его обаянием не может устоять никто. Ну, или почти никто. Я, скажем, не слышала, чтобы он подкатывал к донне Эле - та, говорят, отшивала всех. И если с первого раза не понимали - отшивала жёстко.
- То есть, она была с монсеньором Марни, а все к ней приставали?