Потом меня наградили золотым крестом, и, когда я посмотрел, что там на обороте, мне стало страшно, дорогие отцы… Там написано: “Пресвитеру, дающему образ верным словом и житием”. Я понял: теперь уже все, должен…
А есть еще крест с украшениями. У меня нет такого. Но вот недавно мне попал в руки, и я взял его посмотреть, что же там написано на обороте. А там было написано: “Софрино”…»
* * *
История про митрополита Антония Сурожского. Еще будучи игуменом, был он на обеде в одном доме. После обеда предложил свою помощь и помыл посуду. Прошли годы, он стал митрополитом. Однажды он обедал в той же семье. И снова после обеда предложил посуду помыть. Хозяйка смутилась – митрополит все-таки, а будет посуду у нее мыть – и бурно запротестовала. «А что, я в прошлый раз плохо помыл?» – спросил владыка Антоний.
* * *
Архимандрит Алипий, будучи наместником, мог ответить острым словцом кому угодно. Вызвали его как-то раз городские власти:
– Почему вы не можете навести у себя порядок? Ведь у вас нищие в монастыре!
– Простите, – отвечает отец Алипий, – но нищие не у меня, а у вас.
– Как это у нас?
– А очень просто. Земля, если помните, отнята у монастыря по Святые ворота. Нищие с какой стороны стоят, с внешней или с внутренней?
– С внешней, – отвечают.
– Вот я и говорю, что они у вас. А у меня в монастыре вся братия накормлена, напоена, одета и обута…
(У пещер, Богом зданных / Сост. Ю. Г. Малков и П. Ю. Малков. М., 1999)
* * *
Однажды на чердаке келии отца С. в скиту Оптиной подрались две крысы. В порыве драки они выскочили из окна прямо на крышу и, вцепившись друг в друга, кубарем покатились вниз. Одной в самый последний момент при падении удалось зацепиться за сук яблони, растущей у крыльца. Выходит отец С. (тогда он был еще отцом М.) Увидев трудника В., он подозвал его и говорит:
– Володя, все, последние дни доживаем, скоро конец света.
– Почему, батюшка? – озадаченно спросил В.
– Видишь, брат – крысы уже вместо птиц на деревьях сидят!
* * *
Однажды в Сербию, в годах 30-х, приехал патриарх Албанской Церкви. Он служил и в нашей Зарубежной Церкви. После службы протодиакон по чину возглашал многолетие и, когда дошел до слов «митрополиту Тиранскому и Дурацкому», то продолжать дальше не смог. Смеялся он, смеялся весь собор, к великому удивлению высокого гостя.