– Я?
– Ну, не соседи же!
– Просто с ним меньше скуки, вот и все.
– Не так одиноко, хочешь сказать?
– Не говори чепуху. Ты не одинокая.
– Надьки, считай, уже нет на свете, – на глубоком выдохе говорит Александра Ивановна и часто-часто моргает. – Совсем пропащая.
– Я не собираюсь это слушать, ма. Даже не старайся. Надька тебя любит, сама знаешь.
– Да и что мне покажут по этому телевизору-то? Беда одна, да и только. Горчицу будешь?
– Не-е. А то картошка не влезет.
– Твой отец тоже был юмористом, но даже выпуски новостей смотрел редко, – вздыхает Александра Ивановна. – Говорил, что чем больше мы смотрим, тем… Ладно, даже начинать не хочу! И мы еще платим за это! И не только за киловатты, и не только деньги.
Она тяжело встает, подходит к тумбочке, стоящей между мойкой и газовой плитой – там осталась лежать полбуханка хлеба, – отрезает еще пару кусков и кладет перед Федором.
– Говорил, помню. Так я же тебе просто так сказал, про телевизор-то. Ну, радио слушай, пластинки. У тебя же много классных пластинок. Я бы обалдел вот так сидеть!
– Ты молодой еще. Таких вот лопухов они и обрабатывают! Развлекательные программы, всякие зубоскалы, сообщения о том, что стряслось в Персидском заливе, что там премьер-министр одной страны ляпнул президенту другой. Бред сивой кобылы!
Федор некоторое время любуется куском хлеба, лежащим рядом с тарелкой, затем водружает его на вершину уже имеющейся хлебной башни.
– Что же ты хлеб не ешь? Зачем я столько нарезала!
– Картошка офигенная!
– Не понимаю, как можно есть без хлеба! – Впечатление такое, что мир рушится у несчастной матери прямо на глазах. – Может, вы и эту, как ее там… «Кока-Колу» пьете?!
– Изредка. Ма, картошка просто офигенная!
– Офигенная! – обреченно повторяет Александра Ивановна. – Ах ты господи! Забыла купить стиральный порошок! Не сходишь попозже?
– А тебе какой?
– «Tide» или «Losk», небольшие такие коробочки. И «Принцессу Канди» по двадцать пять пакетиков.
– Черный?
– Что?
– Купить черный «Канди» или какой?
– Только черный, какой же еще!
– Зеленый полезнее, говорят.
Они внимательно смотрят друг на друга.
– Как у тебя здоровье? Как ноги? – первым не выдерживает Федя.
Александра Ивановна едва слышно постукивает ногтями пальцев по столу. Ее внимание привлекают переводные картинки, расположенные в шахматном порядке на плитке около мойки.