Желтое Сусаноо вспыхнуло, отращивая себе крылья, и, тяжело
взмахнув ими, взмыло в небо, удаляясь от битвы под суровым взглядом
Сенсомы.
Он отпускает Каруму вновь. И вновь ученик Мадары принесет
проблем. Впрочем, как и в тот раз, у него есть весьма серьезные
причины не убивать Учиху. Его час еще не настал.
Кагами, освободившийся от поединка с равным по силе шиноби,
взмахнул копьем своего Сусаноо, обрушивая на десятки бойцов Суны
свою разрушительную мощь. Враги пытались огрызаться ниндзюцу, но их
сил не хватало на то, чтобы пробить темно-зеленого гуманоида.
Отстраненно наблюдал, как его учитель метается между рядов
суновцев, раздавая резкие, почти всегда смертельные, удары.
Некоторых он щадил — самых молодых. Некоторых — самых
«отличившихся», убивал с особой жестокостью. У него были силы и
право. На поле боя все решал он.
Отдохнув минуту, наблюдая за учителем, Орочимару вздохнул и
поднялся на ноги. Нашарив взглядом ближайшего тяжелораненого
суновца, мальчик поднял с земли свой меч и неспешно пошел к нему.
Дошел, поймал взгляд, разрубил. И снова — дошел, поймал взгляд,
разрубил.
Ясягоро рубил как заведенный, отрешенно думая, что грохот битвы
снижается. Все заканчивается. Но не его жизнь. Нет, сегодня он
будет жить. И завтра тоже. А те, кого он разрубил, уже не
будут.
И он рубил, пока целей не осталось. Фугаку и Майко помогали
союзникам. Кагами-сама приглушенно шипел — полевой ирьенин спешно
обрабатывал его раны. Опытные шиноби вязали сдавшихся и раненых
противников. Их заберут в плен.
Сенсома-сенсей, отдав последние приказы адъютантам Кагами-сама,
поймал взгляд своего ученика и подошел.
— Нарубился? — спросил он строго, но без бури в голосе.
Орочимару вдруг понял, что, выйдя из всех режимов усиления, под
конец битвы его учитель смертельно устал. Он знал, какие
последствия у использования Седьмых Врат, а если нагружать тело еще
чем-то, вроде чакры Биджу и сендзюцу, то просто удивительно, что
Математик Боя не свалился на землю без сил.
Впрочем, ему не по статусу.
— Мне придется рубить еще, — задумчиво ответил Орочимару. — Но я
согласен на это. Здесь… я начинаю понимать.
— Что именно?
— Все. Людей, битвы, техники, вас. Себя. Война так сильно влияет
на саморазвитие?
— Война влияет на все, — усмехнулся Сенсома, потрепав ученика по
голове. — И сильнее всего — на детей, вроде тебя. На ваше
взросление. Оно ускоряется. Тебе и правда придется рубить еще, но
все это — не просто так. Ты начинаешь понимать, хотя я не обещаю
тебе, что ты поймешь к концу войны. Но ты должен постараться. И ты
должен рубить.