Но Сенсоме было важно не это, конечно. Проблемы с чакрой на ночь
оказались даже приятным бонусом — ученики пытались решить проблему,
которую сами же создали, не став привыкать к новым ощущениям с
самого начала. Больше Сенсому беспокоили клопы, неудобные матрасы,
явно не самое свежее белье и скрипучие полы трактира.
Да уж, это заведение явно было в упадке, как и вся деревенька.
Ведь для местных жителей они, буквально, жили на краю света — на
самом краешке Иорфа. У них была рыба, конечно, но большой торговли
в таких условиях не получится. Деревня находилась в упадке, и,
казалось, так было с самого ее основания.
Тем не менее, опытному шиноби, прошедшему через Мировую Войну,
было не привыкать спать в неудобных условиях. Он все же выспался, в
отличии от того же Джирайи.
— Что это за история такая, где есть такое ублюдочное похмелье?
— бурчал Ловен, выходя из своей комнаты одновременно с Сенсомой.
—
Автор скатился. Ну… я хотя бы выспался в этом гадюшнике.
— Трактир и правда… не очень, — поделился с парнем бодрый
Сенсома.
Тот смерил его кислым взглядом, почесал щеку и направился к
туалету. Через десять минут они все были в общем зале дома и
поглощали не самый разнообразный и сытный завтрак. Еще через
двадцать минут они покинули территорию деревни.
Джирайя бурчал и хлопал сонными глазами, Цунаде возмущалась
плохому обслуживанию рядом, и лишь Орочимару сохранял задумчивое
молчание, изредка бросая на учителя «незаметные» взгляды.
Правильно делал — долго отдыхать своим ученикам Математик Боя не
давал.
— Ребята — походный спринт, — объявил Сенсома, как только
крайний дом деревни скрылся за не самым густым лесом.
— Старик, ты это… — Джирайя даже возмущения в голос не добавил —
слишком уж сильно спать хотелось. — Может в жопу пойдешь?
Орочимару и Цунаде весть о тренировке приняли спокойнее, хотя и
читались в их глазах неудовольствие и усталость. Сенсома властно
вскинул руку и нарисовал вытянутым пальцем круг. Как бы сильно не
был упрям Джирайя, но он вздохнул и первым начал бежать, пусть и
продолжил бурчать под нос ругательства.
— И без чакры, я слежу, — добавил Математик Боя в спины
учеников.
Вот теперь застонала Цунаде, а Орочимару лишь покрепче стиснул
зубы.
Ловен, наблюдавший за этим и попутно жадно хлебающий… пиво,
взятое в трактире, вскинул одну бровь и произнес: