Тогда остается лишь не дать им завершить заклинание.
Магия, которую применил в этот миг Ловен, работала по площади.
Она была громоздкой и сложной в исполнении, ведь для того, чтобы
она не воздействовала на кого-либо в площади, кроме самого
использующего, этого «кого-либо» нужно было заранее отметить. Время
поджимало, а потому Ловен отметил лишь шиноби и свалившегося
куда-то за трактирную стойку Долу.
Остальные в трактире, повинуясь приказу его маны и жесту руки,
разложились кровавыми ошметками под чудовищным невидимым
давлением.
— Как грязно и воняет… — фыркнул Архимаг, следующим пассом
убирая дурной запах крови и прочего. — Но убираться я, конечно же,
не буду. И…
Многострадальная дверь трактира хлопнула, и в ее проеме
показался широкоплечий мужчина с седой бородой и нечеловечески
горящими разноцветными глазами.
— О! — оценил Ловен. — А вот и Сенсома. Как вовремя.
***
Войдя во все возможные ускорения, Сенсома приблизился в скорости
к самому Второму Хокаге — быстрейшим шиноби своего поколения.
Конечно, Тобирама-сенсей не просто двигался — он телепортировался,
но даже так скорость Сенсомы была очень и очень приближена к
его.
Можно сказать, что в трактир после битвы он прибыл
мгновенно.
Но, все равно, в первый миг, как он там оказался, ему
показалось, что он не успел.
Мясо, самое настоящее мясо покрывало весь пол трактира. И
опытный шиноби сразу понял, что это мясо совсем недавно было живым.
Не прошло и пяти минут, с тех пор, как это мясо было людьми.
Женщины, мужчины. Постарше, помоложе. Будто бы толпу людей просто и
без затей пропустили через мясорубку — такое было впечатление от
увиденного. Бессознательных учеников за обилием красного цвета
Сенсома заметил не сразу — лишь на второе мгновение. Они лежали
сбившись кучкой и, не считая обилия крови на одежде (что
неудивительно), выглядели абсолютно невредимыми.
И посреди всего этого великолепия сидел Ловен, безмятежно
потягивающий пиво из кружки. Он не выглядел ни раненым, ни
удивленным, ни, тем более, напуганным. Вел себя так, будто все
вокруг было в порядке вещей и совершенно обыденно укладывалось в
его картину мира.
Он вел себя так, что сразу стало понятно, кто является автором
представшей перед Сенсомой картины.
— О! — вскинул брови Ловен. — А вот и Сенсома. Как вовремя.
— Что случилось? — холодно спросил Сенсома.