Математик Боя. Возвращение - страница 40

Шрифт
Интервал



— Заходи, — донеслось напряженное из кабинета.


Хирузен сидел… там же, где и всегда. И выглядел так же, как выглядел обыкновенно. И даже общий вид кабинета был примерно таким же, каким был двадцать лет назад. Казалось бы — ничего не изменилось…


— Вы свободны, — бросил Ловену и Сашими Сенсома. — Оставьте нас.


— И я снова уезжаю за кадр, — вздохнул Архимаг. — Ну… хотя бы для того, чтобы бухать. В этом есть смысл.


— Я всегда на связи, — коротко поклонилась Узумаки, уволакивая за собой Брау.


И старые друзья остались одни.


— Ты прервал мою отставку в целых двадцать лет, но не вышел встретить, — Сенсома вышел в центр кабинета. — Ты не рад мне?


Хирузен нервно пыхнул трубкой и недовольно посмотрел на него. Потом невесело усмехнулся и перевел взгляд на Коноху. Впрочем… все совсем не так, как он себе представлял, и это было прекрасно. Бесило лишь то, что Сенсома специально действовал наперекор всем придумкам Сарутоби. Ладно…


Хирузен неспешно встал, положил трубку на стол и прошелся по кабинету. Наконец, он остановился напротив Сенсомы. Напротив Узукаге. Напротив Математика Боя. Напротив… друга.


— Бха-ха-ха-ха! — рассмеялся в голос Сенсома, стискивая его в объятиях.


— Хе-хе-хе-хе! — вторил ему Хирузен, похлопывая соперника по спине.


Двадцать лет — не срок, если дружба была той, что воспевают поэты и барды. Любовь живет три года, люди, в среднем, лет семьдесят, коты — тринадцать, а настоящая, закаленная в боях и ссорах, дружба может жить вечно.


— Я рад тебя видеть, Хирузен!


— А я рад видеть тебя, Сенсома!


Старые друзья долго радовались встрече друг с другом. Это было поистине важное для каждого из них событие. Они соскучились друг по другу. По разговорам, пьянкам, проделкам и битвам. По спаррингам, прогулкам и решениям общих проблем. Двадцать лет — не срок для того, чтобы закончилась дружба, зато они — срок, чтобы друзья соскучились и накопили достаточно новостей, чтобы ими поделиться.


— Как твое здоровье, а?


— Вот уж точно не дождешься. С чакрой Рикудо я могу прожить хоть две сотни лет. А сам как? Время действия той техники Сенджу закончилось, верно?


— О, если ты о том, что я стал немощным слабаком, то не волнуйся — Коноху я в обиду не дам. Да и тебе зад надеру в любое время — обращайся, если хочешь.


— Язык у тебя точно не болеет, а вот до мозга маразм добрался.