Хватило на то, чтобы в его правый глаз со свистом и скрежетом
влетел стальной штырь.
— Кизаши! — охнула женщина. — Что ты…
— Успокойся, Мебуки, — холодно оборвал ее мужчина, скрывающийся
в тенях коридора дома. — Его это не убьет.
— Я предполагал, что так будет, — вздохнул тем временем Сенсома,
отстраняя железку от неповрежденного глаза. — Но ты позабыл — она
была моей женой!
Резко дернув штырь на себя, он буквально вырвал из дома высокого
мужчину со стоящими дыбом волосами фиолетового цвета. Атаковавший
его первым не растерялся и легко приземлился на землю, после чего
сразу же провел атаку в лоб.
Но атаки в лоб против Математика Боя не работают.
— Ты даже не представляешь, как сильно я зол! — приблизив свое
лицо к лицу Сенсомы, выкрикнул сильно изменившийся… Озин.
Он с силой врезал по лицу Узукаге кулаком. Голову Сенсому
мотнуло назад, но развить успех Цубаки не смог — Математик Боя
перехватил его руку и с силой врезал всем его телом о землю!
— Ты не можешь быть злее меня, — холодно ответил Сенсома. —
Особенно если мы говорим о злости на меня же…
Ошарашенная женщина, которую Озин назвал Мебуки, подбежала к
нему и помогла встать. Конечно, владелец генома Исцеляющего Света
не мог серьезно пораниться от такой атаки, но Сенсома увидел, как
нелегко пришлось Озину после броска. Он слишком давно не
использовал свои возможности шиноби, и Узукаге даже мог сказать
точно, сколько лет.
— Двадцать лет я не касался чакры… — выдохнул Озин, все еще
неприязненно смотря Сенсоме в глаза. — Но ради тебя готов даже на
это.
— Это ее не вернет, — тихо сказал Узукаге. — Ее ничто не
вернет…
Он перевел взгляд золотых глаз на Мебуки, поддерживающую Озина и
настороженно смотрящую на него. Похоже, она была совсем сбита с
толку.
Зато Озин его взгляд поймал. И, к своему вящему сожалению,
расшифровал. И, что было еще хуже — понял Сенсому.
— Двадцать лет я мечтал о том, как изваляю тебя в грязи, —
вздохнул он, проводя рукой по волосам и садясь на порог. — А сейчас
даже представить себе этого не могу.
— У тебя не получилось бы ни тогда, ни сейчас, Озин, — не
стесняясь, Сенсома сел в позу лотоса прямо на землю перед ним.
— Нет, — покачал тот головой. — Я больше не Озин. И уж тем более
не Цубаки. Я оставил все это там — в прошлой жизни. Двадцать лет
назад. Теперь меня зовут Кизаши. А имя клана я взял у дорогой
Мебуки — моей жены.