Он присел на корточки, становясь с некрупным Какаши на одном
уровне.
— Не расскажешь, что у вас тут происходит?
— Где… я?..
Юный Обито открыл… глаз. Единственный оставшийся у него после
того обвала — второй он отдал Какаши. Мысль о друге тут же резанула
воспоминания болью — Какаши и Рин смогли выбраться из разрушающейся
пещеры, они выжили!
А вот он, получается, умер.
Тем не менее, мертвым не дано смотреть на этот мир, а вот у
Обито сохранилась такая возможность, поэтому он попытался привстать
на локтях.
И не смог, так как одного из локтей попросту не было.
— Иех! — мальчик завалился обратно на жесткую постель, только
сейчас полностью ощутив потерю конечностей. — Как больно!
— О… — донеслось деланно-удивленное откуда-то справа. — Ты
очнулся.
Мальчик резко обернулся на голос, широко распахнув оставшийся
глаз. В помещении, где он оказался, было очень темно, однако, его
недавно пробудившийся Шаринган, от чего-то, работал на полную и
даже не думал выключаться, поэтому Обито легко различал все
предметы в этой непроглядной тьме.
Он увидел и отшатнулся, тихо и судорожно выдохнув.
Справа от его ложа находился грубый каменный трон, на котором
свободно развалился рослый мужчина средних лет. Этот мужчина
пристально смотрел на него из-под отросшей черной челки своими
необычными глазами, цвета пурпура с кругами, будто рябь на
воде.
А за ним и его троном возвышалась гигантская каменная
статуя.
— Ты… кто? — почти шепотом спросил Обито.
Но мужчина его услышал.
— Учиха… — медленно ответил он, заставляя мальчика вздрогнуть. —
Мадара.
Обито часто задышал, но быстро взял себя в руки и глубоко
вдохнул, задержав внутри себя столько воздуха, сколько мог. Мадара
не может сидеть перед ним, а он сам не может вот так вот запросто
тут находиться. Что он точно знает — он жив, а это значит, что
нужно поскорее вернуться к Рин и Какаши. Наверное, они сильно
огорчены мыслями о том, что он умер.
— Ты не можешь быть Мадарой, — возразил мальчик, кое-как садясь
на своей постели. — Учиха Мадара был убит Математиком Боя двадцать
лет назад.
— Правда? — в пурпурных глазах затаилась огромная насмешка.
— Ну… — Обито смутился. — Так нам говорили на уроке истории…
— Вам врали. Или ты все переврал. Меня не убивал Сенсома Томура,
нет. Меня пытался убить мой собственный брат.
Мужчина, назвавшийся Мадарой, подошел к юному Учихе, нависая над
калекой и заглядывая вглубь его души.