– Если вы говорите правду, и вы мой отец, тогда докажите это. Покажите мне фотографию мамы. Я её узнаю.
– Нет сомнений, Микаил, ты её, конечно же, узнаешь.
Руслан открыл портфель и бережно достал фотографию Бэлы. Как только взгляд Микаила упал на изображение, слёзы ручьём хлынули из его глаз. Руслан вышел из машины. Увидев какого-то прохожего, он машинально попросил закурить, а в обмен протянул двадцать долларов, даже не понимая, что он делает. Это была его первая и последняя сигарета в жизни. Неумело докурив, он вернулся к машине и застал Микаила с прижатой к груди фотографией матери. Он нашел её, и он был уверен, что она видит его и может быть спокойна, потому что теперь он не один. Теперь с ним отец. Руслан вытянул сына из машины и прижал к себе. Микаил прильнул к отцу, доверчиво утонул в его объятиях.
…Когда-то Руслан прождал десять лет, пока Микаил появится на свет, и когда он, наконец, родился – мир перевернулся. Руслан держал в руках крошечное существо ростом в пятьдесят один сантиметр и весом в три килограмма и не мог поверить, что это – его плоть, его частица. Ему хотелось прижать сына к груди, чтобы показать свою любовь, но он боялся раздавить малыша. Сейчас, спустя шестнадцать лет с момента, когда его разлучили с сыном, он словно восполнял этими объятиями все те упущенные дни и часы, когда Микаила не было рядом. Всё остальное было уже неважно. Важно было то, что они теперь – вместе.
– Дада, почему умерла мама? – спросил Микаил.
– Понимаешь… Жалко, что ты не умеешь читать по-русски, я бы дал тебе её письмо…
– Дада, я умею читать по-русски.
Тогда Руслан открыл портфель и молча протянул сыну последнее послание Бэлы…
«Руслан, всегда есть надежда на хорошее, надежда, что тебе не придётся читать это письмо. Но в случае, если я умру, ты прочтёшь его. Страшно подумать, что я умру, страшно не за свою жизнь, страшно, что мне придётся расстаться с тобой и никогда не увидеть нашего сына, мы ведь так долго его ждали, нашего Микаила….»
Слёзы опять потекли из глаз Микаила. Руслан всё это время смотрел на сына, и когда тот заплакал, он точно знал, какие строки сын прочитал. Руслан перечитывал это письмо много раз, он знал его наизусть. И он отдал бы жизнь за то, чтобы Бэла хоть краешком глаза могла взглянуть на сына.
Микаил тем временем переживал свою драму. Жалел ли он себя? Нет. Когда-то он прочитал, что жалость к самому себе – это удел слабых. Поэтому он никогда, ни при каких обстоятельствах не жалел себя. Но ему было жалко маму, которую он любил, хотя никогда не видел.