Улицы спящего Стронвиля по своему необычайно красивы. Конечно, на первый взгляд может показаться, что они полностью опустевшие, но это не так, разве можно судить об этом всего лишь из-за отсутствия праздно шатающихся или идущих невесть куда ночных человекообразных фигур. Улицы как будто и не скучают по людям, а живут своей «уличной жизнью». Фонари по-прежнему освещают всё вокруг светло-синим светом, заливая робкими лучами Ратушную площадь. Свет от них пронизывает чуть заметный полупрозрачный туман, застилающий улицы. Сейчас туман – единственный, кто неспешно бродит по улицам в это время, слегка колыхаясь, то ли от дуновения ветерка, то ли от скуки. Замыкает всё это великолепие блики на дорогах. Дороги вымощены из небольших и гладко отёсанных камней.
Сегодня же картина слегка изменилась. На ратушных часах полночь, и прислушавшись, можно услышать цокающие по каменной дороге шаги полицейских. Четыре фигуры, расталкивающие туманную дымку, неспешно шагали в полицейский участок, находившийся сразу за ратушей. Окружённый молчаливыми фигурами, босоного шагал мальчик. Руки его были закованы в стопхэнды – два светящихся браслета, сцепленные железной пластиной. По центру пластины имелось отверстие для ключа. По содержанию выгравированных рисунков этому предмету позавидовало бы любое ювелирное украшение, но на это сейчас не обращал внимание Филипп. Как только он специально или случайно хотел расцепить руки, браслеты сразу же начинали жечь кожу. И чем сильнее прикладывал мальчик усилия освободиться от оков, тем сильнее становилась боль. «Вот уж идеальные наручники», – подумал Филипп. Он шагал босиком и в пижаме, но не было холодно телу и ногам, это конечно радовало мальчика, но больше удивляло. «Как, шагая по мокрой каменной дороге, то ли от дождя, то ли от этого непонятного тумана, ноги не ощущают холод?», – спрашивал сам у себя Филипп, но ответа на это не было.
Конечно, сейчас было не до разглядываний местных достопримечательностей, но, проходя мимо здания, напоминающее старый трактир, Филипп заметил вывеску, красиво украшенную с фигурными буквами и надписью «Мэри Лэнд». И как её было не увидеть! Вся она светилась как будто светом от синих неоновых огней. Сверху надписи нарисован веер карт, а снизу, как водится для трактира, кружка с ручкой, наполненная чем-то, уж до боли напоминающим пиво. Вывеска осталась позади, настало время следующей достопримечательности. Слегка позабыв о случившемся, Филипп стал пристально осматриваться по сторонам. Его взору открылась площадь, по периметру усеянная фонарями. Если по улицам они стояли не так уж и часто, как нужно было для минимального освещения, то на этом открытом пространстве их было очень много. Всё на площади было просто залито светло-синим светом, и, конечно, нельзя пропустить строение в центре. Высокая башня, самое высокое здание в городке, имела большущие часы со стрелками. Повыше часов, расположилась черепичная крыша, заканчивающаяся небольшим шпилем. Шпиль заслуживает особого внимания. Непонятно для чего в самом его верху расположен кристалл, отбрасывающий тонкий луч света вверх. Только теперь Филипп, с задранной головой и широко раскрытыми глазами, заметил, что на небе нет ни звезд, ни луны. Всё, что было сверху – это едва заметная светло-синяя плёнка, слегка шевелящаяся и переливающаяся. Она была светлой у самой ратуши и темнела удалясь от города. Небесное свечение было сродни северному сиянию, но более плотное. Отдельные ярко выраженными каналы с характерным синим цветом, покачивались на волнах неведомой энергии. С таким впечатлением от увиденного, площадь прошагалась незаметно быстро, и вскоре уже Филиппа завели в непримечательное строение, которое изнутри было куда как интереснее. Мальчика вели под руки по коридору. Некоторые двери были открыты и краем глаза увиденное там, вызывало недоумение. Причудливые предметы, которые никогда не удавалось видеть человеческому глазу, возбуждали фантазию и любопытство. Но вдруг нескончаемый поход окончился в пустой камере, состоящей из полупрозрачных светящихся решеток, от которых исходил потрескивающий звук. С Филиппа сняли наручники и захлопнули решетчатую дверь.