Шубка под белую мышь, сапожки, высокий каблук,
Парфюм дорогой, Париж, влажность нежных губ.
Бокал мартини нальешь, розы не радуют взгляд,
Ты меня больше не ждешь, тебя я прощаю любя.
И это терпкое вино, в бокале не допито,
Вся выплакана боль, осколки чужих слов,
Остались в тишине, и в прошлом позабытом,
Скатилась слеза, ну, вот и вся любовь.
Шубка под белую мышь, ты, стоишь, за окном,
Ветер что выше крыш, опять репетирует шмон.
Адский ментол на губах, и пустота в душе,
Ненависть в синих глазах, стали чужими уже.
И это терпкое вино, в бокале не допито,
Вся выплакана боль, осколки чужих слов,
Остались в тишине, и в прошлом позабытом,
Скатилась слеза, ну, вот и вся любовь.
Шубка под белую мышь, теперь так далеко,
У нас было счастье малыш, но я разрушил его.
Арест, браслеты, менты, и «понятые» в дверях,
Тихое слово «прости», когда уводили меня.
Зима 1997