У меня было достаточно друзей, но много времени я проводил в одиночестве. Одна из моих любимых игр заключалась в том, чтобы взобраться на крышу нашего гаража, а затем спускаться с крыши на ветки деревьев, затем – на забор, опять – на крышу, и так – до конца квартала, не касаясь земли. Я переходил дорогу к следующему блоку домов, где меня ждали опять гаражи и заборы, и крыши домов, чтобы пройти эти препятствия, и повторял весь процесс заново, пока я не заканчивал свое движение на апельсиновом дереве. Здесь я награждал себя апельсином и держал путь назад домой, чувствуя себя неуязвимым. С точки зрения десятилетнего ребенка, весь наш городок был в моих руках.
Это было идиллическое детство в семье среднего класса. Мои родители жили в счастливом браке, мы регулярно устраивали семейные каникулы, я играл в Малой бейсбольной лиге для мальчиков и девочек 8-12 лет и в флаг-футбол (упрощенную версию Американского футбола, где вместо того, чтобы сбить игрока, обороняющаяся команда должна сорвать флажок или ленточку игрока владеющего мячом). Так что для моих близких стало неожиданностью, когда в пятом классе мои оценки резко испортились и я оказался в эмоционально подавленном состоянии. До этого я всегда был хорошим учеником и счастливым ребенком, так что такая смена настроения для окружающих, казалось, была беспочвенной.
После неудачной попытки отгадать эту загадку самостоятельно мои родители начали возить меня в Брентвуд один раз в неделю на часовой прием к терапевту. Я просиживал впустую в его кабинете, в то время как он задавал наводящие вопросы. В основном мне удавалось обходить его старательно расставленные ловушки за счет односложных ответов или бормотаний в духе: «Не знаю». Далее он устроил для меня серию тестов, которые на самом деле казались забавными. От меня требовалось трактовать чернильные пятна, переставлять блоки, чтобы сформировать конкретные фигуры, и в конце концов врач резюмировал, что технически ничего неправильного с моим мозгом не произошло. На самом деле он даже сказал моим родителям, что я – довольно умный ребенок. Через несколько месяцев мои родители прекратили возить меня к терапевту, и в течение последующих двух десятилетий они оставались все так же озадаченными моей внезапной сменой эмоций.
Обращаясь к прошлому, нужно начать с драки в школьном дворе.