Чем этот добрый край исконно мил.
Жуковский, Аладжалов, Виноградов,
Петровичев – птенцы гнезда Серова,
и взрастил вас Левитан,
Вы собирались здесь из дальних стран,
чтоб снова
Россию славить, не бравурно, скромно,
Любили вы её как мать родную, как свою,
Её пусть хвалят, пусть её клюют,
Писали уголки, что прятались укромно, тихо,
Но вскоре грозно накатило лихо.
Пылала вся страна, как на пожаре,
И утонула та Россия в Светлояре.
Художник, волею судеб гонимый,
Обязан был за честь
вступиться близких и любимых,
И дерзкий критик бит журнальною статьёй,
За славоблудье, оскорбительное чванство,
Не знаем мы, что перенёс ты в этот миг.
Пространство
Тебя перенесло в иные дали. Снова ты писал
Край вечный польских и озёр, и рек.
О, где бывает счастлив человек,
На Родине иль близ неё, кто знает.
Для тех, чья жизнь есть сон,
Чужой отчизны не бывает.
Дымился край, поруганный, но гордый,
На левом берегу стояли орды,
На правом не хотели в бой вступать.
Не снизошла к несчастью, благодать.
И осеняя в смертный час себя крестом,
Шептал ты в немощи и боли:
«Минует, Матка Боска, скоро лихо»,
Закрыв глаза, молился, а потом
Шептал ты снова пересохшим ртом,
Что «есче не згинела польска» тихо.
Художник вольный, всем артистам брат,
Ты пал в жестокой брани как солдат,
Своей судьбы и участи достоин,
Искусства и судьбы невольный воин.