- Сейла, садись со мной. -прозвучал голос Аластера, а я вообще
не отреагировала, забыв, что это теперь моё второе имя. После
продолжительной паузы я, наконец сообразила и прошла к Лашу.
Однако, успела заметить, что Такара бросила тревожный взгляд на
мужа.
В сомнении я крутила бокал с чем-то зелёного цвета. Было похоже
на лимонад тархун, но судя по запаху крепость имело приличную.
Однако, кроме меня никого это не пугало. Все махнули по полному
бокалу и принялись есть. Я отставила этот странный “тархун” в
сторону, и все на меня уставились.
Да блиииииин…. Я пойму тут когда-нибудь что-нибудь или нет?
Сделав вид, что у мне просто мешает рукав платья, я снова взяла
бокал и махнула так же, как и остальные. Вкус был похож на зубную
пасту, причем самую простецкую - пародонт, что ли. И сразу
попыталась забить этот вкус едой. Так себе апперитивчик.
- А вы одни живёте или дети есть? - попыталась завязать я
беседу.
По всей видимости за столом тут свято блюли принцип “Когда я ем
- я глух и нем”, поскольку мне никто не ответил.
Я попыталась обратиться к Лашу с вопросом, но тот хорошо так
наступил мне на ногу. И я стала есть так же молча, как и
остальные.
Когда ужин был окончен, я поблагодарила - всё действительно было
очень вкусно, и вышла на улицу. От их “тархуна” голову слегко
повело, нужно было проветриться.
За мной вышел Лаш.
- Ваше высочество, что с вами происходит? Вы вообще не похожи на
себя.
Мне захотелось ему признаться во всём, наверное во мне говорила
та зелёная отрава.
- Лаш, я другая…- произнесла я с трудом подбирая эти скудные
слова.
Он напряженно смотрел на меня.
- Я вижу.
Когда я поняла, что смотрю на него совсем неравнодушным
взглядом, я немного опомнилась. Но внутри меня черт знает что
творилось. В моей жизни такие мужчины и рядом не стояли, а Лаш был
вот…
Мысленно закрыв рот Селесте, которая обитала в моей голове, я
сказала практически обыденно:
- Пойдем к речке прогуляемся...
По тому, как Лаш покрылся малиновым цветом, я поняла - вечер не
окончен. И мы пошли, не торопясь, в сгущающихся сумерках.
Мы шли к речке, потому что оба отлично понимали, что спуск к ней
скроет нас от посторонних глаз. Только если я отдавала себе в этом
отчет, Аластер вряд ли признавался себе в грешных мыслях.
Не знаю, что именно творилось в его голове, но думаю, что он
боролся с собой и оправдывал себя перед Маиром тем, что я имею над
ним власть и право давать указания. К речке, значит к речке. А он
должен сопровождать. Только я видела, что он волнуется
по-настоящему. Как бывает на первых свиданиях.