Сюда и повел нового русского друга Дэвид Кудрофф. И декан факультета прикладной физики Института кибернетической физики Академии наук Николай Смирнов крутил своей абсолютно круглой головой почти на 360 градусов и изредка восхищенно хлопал в ладоши. Когда очередная едкая шутка была не совсем ясна, он тянул за руку Дэвида и, подбирая слова, переспрашивал, о чем говорил этот уличный артист, больше похожий на спившегося таксиста, нежели на юмориста.
– Просто он рассказал о том, как в лондонский паб, где сидят англичане, один мужик заходит с овечкой, – громко и четко выговаривая слова, пытался объяснить суть анекдота своему русскому коллеге Дэвид.
– Да-да. Это я понял. Только почему овечка? – перебил его Смирнов.
– Ну, как сказать? – пожал плечами вице-президент. – Это анекдот. Просто овечка и овечка.
– А в чем юмор? – не понимал очевидного Смирнов.
– Ну, как же? Он же с овечкой зашел внутрь. Осмотрелся и спрашивает…
– А разве у вас можно с овцами заходить в бар? – вытаращил глаза русский.
Кудрофф при всей своей терпеливости едва сдерживался, но стиснул зубы и продолжил объяснение:
– С овечками, конечно же, нельзя. Но это же анекдот! Понимаете? Это, как сказать? Это – преувеличение. Ясно? Ну, вы же не удивляетесь, когда в анекдоте кто-то, например, выпил бочку пива? Ну, так говорят…
Уже не слишком трезвый, а потому чрезмерно самоуверенный Смирнов прикрыл один глаз и покачал головой:
– Не, бочку выпить человек не может. Я вот однажды, когда был студентом, на спор выпил пятнадцать кружек пива. Ну, по поллитра. У нас такие кружки, – пояснил он и для убедительности развел руки вверх и вниз, показывая «русский размер» пивного мастерства.
Кудрофф молча слушал, хотя размер русской кружки, отличавшейся от английской пинты почти в два раза его, если честно, впечатлил.
– То есть, я выпил всего семь с половиной литров отличного советского разливного пива, – пояснил Смирнов, – а бочка, это минимум два ведра. Каждое ведро примерно двенадцать литров, то есть двадцать четыре литра пива. И заметьте! – он торжественно поднял правую руку и ткнул указательным пальцем в темное лондонское небо: – Вовсе не советского пива. А какого-то непонятного вашего. Так что бочку по вашей версии выпить не-воз-мож-но! Наука вас опровергает!
Смирнов удовлетворенно хлопнул в ладоши, и Кудрофф потряс головой, чтобы прогнать наваждение и вспомнить-таки, о чем шла речь.