Нерушимый-2 - страница 31
— Дамы и господа! Первый бой нашего сегодняшнего вечера! Номер восемь против номера тридцать три! Вы позволите начать поединок?
— Да!!! — откликнулись в зале.
— Мясо, убейте друг друга! — исступленно заорал в микрофон Крыс.
Противник зарычал и под рев публики побежал на меня.
Я нанес один удар и скользнул в сторону. Мужик по инерции пронесся к прутьям, врезался и рухнул на пол. Я сложил руки на груди, ожидая, когда меня выпустят.
Несколько секунд ошеломленной тишины… и восторженный рев трибун, перекрываемый воплем Крыса:
— Да-а-а!!! Номер тридцать три побеждает!
Удивило, что никто не стал отсчитывать секунды, позволяя моему противнику подняться. Крыс объявил, что я победил, после чего судья, до того стоявший без дела, подбежал и вскинул мою руку.
— Дорогие гости, смелее чествуем победителя! — заорал Крыс.
Снова вспыхнули прожекторы, ослепили меня, и лица за прутьями слились в черную колышущуюся массу.
Я понимал, что происходит. Победителю боя даже такого ничтожного уровня, низшего среди турнира для мяса, дают свою толику славы, запускают эндорфиновую карусель в крови, дабы он проникся и желал еще, и еще, и еще.
Тем временем мой соперник встал, держась за железный прут. На его лбу наливалась багрянцем полоса от столкновения с ограждением, а во взгляде читались недоумение и досада.
Спустя где-то минуту ограждение втянулось в пол, и боец, проигравший схватку с прутьями, отшатнулся, снова упав на задницу. К нему подошел амбал, вздернул за шкирку и повел к выходу. Проигравший шел, понурившись, опустив плечи, и нарядная публика, присыпанная блестками, расступалась, шарахалась от него, словно могла заразиться невезением.
Меня же Крыс повел путем победителя — к шторе, за которой обнаружилась другая дверь. Крыс открыл ее, и я оказался в раздевалке, похожей на первую, только потом тут пахло сильнее, и было, не считая меня, двенадцать бойцов — тех, что прошли отборочный тур.
Среди прочих выделялась растопырившая колени накачанная женщина лет тридцати пяти, ростом превосходящая многих мужчин.
Она пила, жадно присосавшись к бутылке. Проскользнула мысль, что я идиот, так спешил, что даже воды с собой не взял. Женщина же, напившись, вытерла рот предплечьем. Очень некрасивая женщина: глазки-буравчики посажены так глубоко, что их едва видно, надбровный валик, скошенный лоб, нос картошкой.