В этот момент к нам выбежал судья с электрошокером. В его
функции входило следить, чтобы бойцы не покалечили друг друга, и
нейтрализовывать тех, кто слишком увлекся. Выстрелили прутья из
пола, едва не нанизав алкаша, грянул гонг, но сизоносый продолжал
красоваться, застывать в нелепых позах, демонстрировать бицепсы.
Прислушавшись к его желанию, я осознал, что он исполняет роль
клоуна ради зрительских симпатий, а сам до смерти ненавидит их всех
и с удовольствием перегрыз бы каждому глотку.
Судья похлопал его по плечу и указал на меня. Разболтанный алкаш
перевоплотился, стал сосредоточенным, злым. Встав в боксерскую
стойку и загребая руками, он крикнул:
— Давай, сука!
Я не сдвинулся с места, решив тоже поиграть на публику — встал в
неверную стойку. Наметанный глаз тех, кто это затеял, должен
определить во мне дилетанта. После первого боя, выигранного одним
ударом, убедить публику в этом будет сложно, но можно. Пусть
считают, что тогда мне просто повезло. Затеял я это для того, чтобы
они ставили против меня и я получил больший процент от
выигрыша.
Сизоносый, поняв, что нападать я не собираюсь, атаковал сам.
Надо отдать ему должное, двигался он хорошо и неплохо работал не
только руками, но и ногами. Ну, как неплохо — для алкаша. Против
лучшего в мире уличного бойца все это не играло вообще никак. По
сути, я сам подставлялся под его удары, чтобы собрать против себя
еще больше ставок.
Воодушевленный «попаданиями», алкаш усилил натиск, и публика
заорала еще громче:
— Давай, Димон, мочи студента!
Ага, вот и меня приняли за студиозуса. Нормально.
Выждав еще с полторы минуты и пропустив три касательных удара,
чтобы получить ссадину, я перестал поддаваться и поймал алкаша на
противоходе. Как и в первом бою, хватило одного удара, чтобы
свалить его. Бой на этом должен был закончиться, но я недооценил
кураж противника. Еще бы, ведь он явно побеждал! А студентику
просто повезло!
Алкаш начал подниматься, но бить его еще сильнее мне не
хотелось. И так сотряс гарантированный, так что я, не дав
подняться, зашел ему за спину и придушил.
Мой противник, видимо, пропил не все мозги, потому не стал
сопротивляться, застучал по полу, требуя пощады.
Судья вскинул мою руку.
— Побеждает номер тридцать три! — немного кислым голосом объявил
Крыс.
Публика вяло зааплодировала. В лежащего на полу поверженного
алкоголика, а некогда неплохого спортсмена Димона посыпались
монетки. Оживившись, он принялся ползать на четвереньках и собирать
их. Публике зрелище понравилось, на алкаша посыпался дождь из
медяков. Отрабатывая деньги, он вскочил и под женский хохот
разорвал на груди майку.