Письмо, 2 мая
Милый, дорогой Ники! Я никак не могу примириться с мыслью, что я тебя не увижу два месяца.
Я все время вспоминаю последний вечер, проведенный с тобой, когда ты, милый Ники, лежал у меня на диване. Я тобою все время любовалась, ты так мне был в ту минуту дорог, и так страшно я тебя ревновала к той, которая скоро будет иметь право тебя осыпать своими ласками (имеется в виду Алиса Гессенская, будущая императрица Александра Федоровна. – Б. С.). Но помни, Ники, что никто тебя не полюбит так, как я.
Скажи мне, Ники, когда Ты женишься, ты совсем забудешь твою Панни? [зачеркнуто: или хотя изредка вспоминать о моем существовании? Невозможного я никогда не буду требовать!] Я хочу знать это теперь, [когда] ты не боялся сказать правду. Если да, то надо теперь же все кончить.
Я много, много передумала в эти три дня и чувствую, что могу принадлежать только тебе. Теперь прощай, мой дорогой, милый Ники. Не забывай горячо любящую тебя твою Панни. (В одной из самых первых своих записок к Матильде Николай весьма многозначительно вспоминал героев: любовь Андрия к польской панночке из гоголевского «Тараса Бульбы». Фотография, подаренная Цесаревичем Кшесинской, была подписана: «Моей дорогой пани». – Б. С.)
На полях:
У меня было такое страстное желание быть всегда, всегда с тобою. К этому желанию присоединилась и страшная ревность к той……
Среда, 20 мая
Брат привез мне из города письмо от Ники, которое он прислал из Дании, и я была очень счастлива! Я в Данию ему писать не буду, мне кажется, что писать туда опасно.
Понедельник, 6 июля
Наконец настал день, который я ожидала с таким нетерпением. Я не верила даже утром, когда встала, что сегодня поеду в Красное и увижу моего незабвенного Ники.
Во втором антракте ко мне пришел в уборную В.А. (великий князь Владимир Александрович. – Б. С.) вместе с Ники. В. А. спросил про мое здоровье и, что-то пробормотав, вышел из уборной, оставив Ники и меня. Я отлично знала, что В. А. пришел лишь затем, чтобы привести Ники, и мысленно его благодарила.
Едва В.А. вышел, как тотчас же замок щелкнул, и только тогда я могла поцеловать моего Ники. Разговор, конечно, не клеился, произносились какие-то бессвязные слова, да это и понятно после двухмесячной разлуки. Ники немного изменился, стал носить бороду, пока, конечно, совсем маленькую.