Уж не знаю, что извлекли из этого древнего трактата другие люди,
его читавшие, а я понял вот что. Искусство войны — это правила
взаимоотношений в социуме. Точнее, ну не мастер я отточенных
формулировок — признание того факта, что обман и есть суть
человеческих взаимоотношений. Спорно? Естественно, это же только
мои выводы, другой человек сделает из прочитанного свои
собственные.
Но, на минуточку: на войне ты водишь за нос противника, льстишь
союзнику, вешаешь на уши лапшу народу и даже самому себе частенько
правду предпочитаешь не говорить. А в мирной жизни что, не так? Я
вас умоляю! Даже отношения между мужчиной и женщиной, особенно на
старте, строятся на сплошном вранье! Ты стремишься показать себя с
лучшей стороны, она до поры скрывает свои недостатки. Я не осуждаю,
ни боже мой, но не отметить данный факт не могу.
А ведь есть ещё “ложь во спасение” и банальный самообман. Или
“необходимая ложь”. При устройстве на работу, например. Кто-нибудь
говорит о себе правду, когда проходит собеседование? Нет, наверняка
кто-то и говорит, но какие у него тогда шансы получить
должность?
А материнские увещевания? Если бы “Оскара” давали за самую
лживую фразу, и оценить её популярность можно было по количеству
просмотров и лайков, в топе, от начала времён до наших дней,
находилась бы только одна: “Всё будет хорошо!”
Кстати, зря я на мам наговариваю. Именно эту фразу произносили
полководцы, отправляющие войска в бой с превосходящими силами
противника, и рыцари, входящие в пещеру к дракону. Её без устали
твердят пассажиры, дрожащие от страха в салоне самолёта, моряки на
тонущем судне и девушки, узнавшие о нежелательной беременности. И
я, вляпавшийся в очередное, как сказал бы хоббит Бильбо,
“приключение”. Мистер Беггинс в этом понимал как никто другой.
Самое забавное в этой фразе — частенько она срабатывала. И с
моей стороны было бы глупо отказываться от даже такой помощи.
Наконец, пустое топтание мне наскучило. Монахи, их в обители
было около двух десятков, копошились в саду, двигались по
территории монастыря по своим делам, сидели на разбросанных тут и
там скамьям и предавались, вероятнее всего, благочестивым
размышлениям. А я вот себе позволить такого не мог, хотя атмосфера
обители и располагала: тёплое солнце, небо без облачка и влажный
воздух. Не плен, а курорт! Однако мои мысли, крутившиеся вокруг
одного — как перехитрить своих тюремщиков — начинали угрожать
голове изнутри. Требовалось срочно сменить тему.