— Только уговор — не смеяться, — строго попросил сторож.
— Не до смеха, Петрович, — сказал Андрей. — Товарищ мой — в больнице, ему сейчас хирург операцию делает. И я молюсь, чтобы она прошла успешно. Выкладывайте, что думаете.
— Не волк это.
— А кто? — поднял брови Сыскарь.
— Оборотень.
— Оп-па, — произнёс фермер Саша. — Приплыли. Ты, Петрович, уверен, что только один чай пил?
— Вот не хотел же говорить, старый дурень, — с досадой пробормотал сторож. — Кто меня за язык тянул… И всю жизнь у меня так. Ничего больше не скажу. — Он демонстративно отвернулся, глядя на полную луну, которая уже начала склоняться к горизонту. — Как хотите, так и понимайте.
Фермер вопросительно посмотрел на Андрея. Тот осуждающе покачал головой. Мол, зря это ты насчёт чая. Обидел человека.
— Брось, Петрович, — примирительно сказал Александр. — Не лезь в бутылку.
Петрович упрямо молчал.
— Ну, извини. Погорячился я. Само вырвалось.
Продолжая глядеть на луну, сторож вздохнул.
— Анатолий Петрович, — доверительным тоном обратился к нему Сыскарь. — Вы же человек серьёзный, трезвый. Должны понимать, что просто так подобные заявления делать можно, только тщательно их обдумав. У вас есть веские основания считать этого волка оборотнем? Если есть, я их очень внимательно выслушаю, обещаю.
Старик вздохнул ещё раз и убрал глаза от луны.
— Я тебя, Саша, вот таким помню. — Он показал рукой, каким помнит хозяина фермы. — Мы с твоим отцом, царство ему небесное, вместе на волков охотились и шкуры государству сдавали, когда ты ещё ползунком был. За полноценные советские рубли. А мне такие слова.
— Петрович, я же сказал, извини.
— Ладно. — Сторож бросил окурок на землю и тщательно затоптал его сапогом. — Пошли, кое-что покажу. Интересное.
Они вышли за ворота, и Петрович повёл их на зады скотного двора с внешней его стороны. Лунного света пока вполне хватало, чтобы не пользоваться фонариками.
— Я уже после того, первого, раза подумал, что дело здесь нечисто, — говорил по дороге сторож. — Потом — второй случай. Как это может быть, чтобы человек или зверь пробрался в коровник, зарезал телёнка да ещё и всю кровь из него то ли выпустил, то ли высосал, и никто, включая наших овчарок-алабаев, ни сном ни духом. А? — И, не дожидаясь ответа, продолжил: — Только оборотень на такое способен. Ты, Саша, молодой, бабку Ульяну не помнишь, а я её живой застал. Так вот она рассказывала, что оборотень может любую собаку так за… — Старик запнулся, а затем проговорил тщательно, по-слогам: — За-гип-но-ти-зировать, что та его не почует. Ну, или там глаза и нюх ей отвести, уж не знаю. Да они и без всякого гипноза так тихо и незаметно прокрадываться умеют — куда там этим, как их… ну, которые убийцы японские наёмные.