– У него депрессия, я уверена. Дима просто не понимает всю важность происходящего.
– Возможно. Еще мне показалось, что ваш брат чем-то очень напуган. Особенно когда речь зашла о его сыне. – Он услышал всхлип и мягко произнес: – Вероника, давайте поступим так. Вы должны попасть к Дмитрию на свидание и поговорить с ним. Мы не сможем помочь ему, пока он сам не захочет этого. Не мне вам напоминать старую притчу о том, что двое мужчин смогут насильно привести барана на водопой, но даже тридцать не в состоянии заставить его пить. Так что все в руках вашего брата. Уж простите за такое сравнение.
Вероника грустно усмехнулась.
– Да уж. Все верно, чего уж там. В свете всего того, что натворил мой брат, баран – самое мягкое сравнение. Вы абсолютно правы.
– Все зависит от него, – повторил Артем. – Добавлю, что действовать нужно немедленно, пока дело еще на начальной стадии расследования.
– Я все поняла.
– Да, чуть не забыл. Где был ваш брат, когда его задержали?
– На нашей даче, – ответила Вероника. – У нас небольшой домик по Можайскому шоссе. Он был там вместе с сыном.
– Кто-то может подтвердить, что Дмитрий находился на даче, когда погиб Ганакян? Соседи? Родственники? Друзья?
– Не знаю, – неуверенно проговорила женщина. – Может быть.
– Это нужно обязательно выяснить. Нам также потребуются записи с камер видеонаблюдения, которые могли зафиксировать автомобиль Ганакяна. Следует найти свидетелей их драки в баре. Наконец, куда делись деньги, которые якобы присвоил Дмитрий?
Вероника подавленно молчала.
– Не расстраивайтесь, – сказал Артем. – Вам не в чем себя винить. Постарайтесь отбросить эмоции и взглянуть на это дело с прагматичной точки зрения. Только логика, факты и конечная цель. Разумеется, в рамках закона. Понимаете меня?
– Да. Спасибо, что вы так внимательны.
– Бросьте. В конце концов все мы люди, Вероника.
– Я вам позвоню, как только у меня будет разрешение на встречу.
– Обязательно.
В мобильнике послышались гудки.
Артем неожиданно вспомнил бледное лицо Дмитрия, его глаза, преисполненные болью и мукой.
«Его просто используют», – подумал адвокат.
Теперь Павлов почти не сомневался в этом. Осталось разобраться, кто и зачем.