– И что же, никто не сопротивлялся? – сдвинув брови, удивился Сашка.
– Сопротивлялись, – равнодушно бросил Аластор. – Но таким довольно быстро нашли работу – кромсать твердь скальных пород на каменоломнях Селичанского комбината.
– Но это же несправедливо! – с жаром воскликнул Сашка, будто пытаясь доказать ему очень важную и простую вещь.
– Хм… – иронично хмыкнул Аластор. – Осторожно, маленький мальчик, подобные мысли в городе считаются хулой на светский порядок, установленный в Республике. Ты можешь превратиться в изгоя.
– Изгоя? Почему?
По всей видимости, вопрос показался Аластору слишком наивным, и он предпочел не отвечать на него. Наклонившись к рюкзаку, он расстегнул застежку на стянутой горловине и не спеша извлек наружу ручной гарпун, искусно переделанный из арбалета, да моток крепкой веревки. Щелкнув креплением, Аластор прицепил барабан к остову цевья и, вытянув руку, направил его к стене.
– Мы будем подниматься здесь? – с ужасом спросил Сашка, запрокинув голову к верху и попытавшись представить себя, неумело карабкающегося по тонкой болтающейся веревке.
– Да. И это самый безопасный путь.
Аластор бросил взгляд к вершине стены и ненадолго застыл, внимательно высматривая что-то средь однородной массы серых камней. Видимо, отыскав то, что было нужно, он принялся объяснять:
– Там, почти у самой вершины, находится смотровая камера технического персонала. Снизу ее почти не видно, но в нее вмурована лестница, которая ведет наверх, в потолочный тоннель. Все, что нам нужно, – это зацепить крюк гарпуна к каркасу лестницы.
– Но… как это можно сделать, если мы даже не видим эту камеру? – удивился Сашка.
Аластор молча выставил гарпун наконечником вверх и, ничего не объясняя, нажал на спусковой крючок. Выпушенный гарпун с шумом взлетел вверх, разматывая накрученную на катушку веревку, и, звякнув об стену, стремительно плюхнулся на землю.
Аластор недовольно хмыкнул и, пробурчав что-то совершенно неразборчивое, вновь принялся сматывать распустившуюся веревку.
Сашке стало жутко от одной только мысли, что придется взбираться на вершину казавшейся совершенно неприступной стены, да еще по такой хлипкой веревке. Ему вдруг очень захотелось, чтобы Аластор никогда не попал в эту злосчастную камеру, но второй выстрел мгновенно обрушил всякие надежды. Гарпун взвыл в небо и, сблизившись со стеной, исчез где-то в пустоте невидимой полости.