Аластор - страница 46

Шрифт
Интервал


– Разве нет? – удивился Сашка.

– Нет. Стена все равно их не остановит. У нее иное предназначение. Сдерживать орды нищенствующего населения, бурлящего за пределами этих стен, – вот ее основная цель. Этот островок спокойствия не должен быть потревожен потрясениями бушующего мира. Аристократия и часть населения боится этого более всего на свете. Эта стена построена, чтобы сюда не проникали, такие как ты и тебе подобные. А для этого и существующей стражи вполне достаточно.

– Но нам же удалось…

– Один или двое – город еще может их переварить. Но если их будут тысячи… Надеюсь, ты понимаешь.

– А что если нас поймают? – вдруг спросил Сашка.

– Нас предадут гуманному суду и в качестве особой милости заменят смертную казнь каторжными работами на рудниках.

– То есть как?!

– Не беспокойся. Этого не произойдет.

Долгий и тревожный гул, наконец, стих, и двери со скрипом отошли в сторону.

– Да, и запомни! – тяжело произнес Аластор, будто спеша поделиться важной информацией сейчас, когда еще не было поздно. – Приступив городскую черту, ты окажешься во враждебном тебе мире. Ты должен опасаться всего. Твой страх – это единственная гарантия того, что ты выберешься из этих трущоб живым. Это место гораздо опаснее, чем скалы Красной пустыни.

– Я постараюсь, – как-то не очень уверенно проговорил Сашка и вслед за Аластором шагнул в распахнутые створки лифта.

Просторная кабина, утопленная в легком полумраке, качнулась и плавно поплыла вниз. Наступила какая-то холодная тишина, и Сашка ненадолго погрузился в размышления. Он верил в бесконечные силы Аластора, но… нужно ли было подвергать себя такому риску? Может быть, был другой способ? Быть может, следовало вообще сбежать куда-нибудь по дальше, где никто и никогда не сможет отыскать их. Спрятаться, утаиться… Впрочем, нет – правда стоила всех усилий, всех жертв! Это требовала память! Этого требовала тень деда: в мыслях, в поступках, в еще не остывших чувствах.

Лифт остановился и слегка подпружинил. Створки не спеша потянулись в сторону, издавая натужный скрип, будто раздираясь от желания немедленно остановиться, и яркий, совершенно причудливый мир в одно мгновение обступил их со всех сторон.

Кусок сухой, мертвой земли, перепаханной гравием и фрагментами закаменевшего бетона, отделял возведенную стену от вереницы небольших кирпичных домиков, почти утонувших в густом лесу разросшихся садов и уличных деревьев. Это был самый что ни на есть лес: неряшливый, редкий, грязный – но именно лес, затопивший чахлые строения. То тут, то там вспыхивали пестрые шапки крыш, с торчащими дымовыми трубами, покрытыми толстым слоем сажи. Кое-где проглядывали и пустые глазницы окон, с серым проблеском мертвой тишины, а из-под покосившихся, ветхих заборов виднелись заброшенные подворья. Узкие улочки, словно ручейки талой, грязной воды, стекались к стене, и представляли на выбор с десяток путей, куда можно было направиться в дальнейшем. Аластор выбрал ближнюю: усыпанную мелким камнем и битым кирпичом дорогу, зигзагами убегающую куда-то вглубь густых зеленых дебрей.