Щупленький, маленький старичок, с бегающими голубыми глазами. Куцая бородка, с прожилками седины, взгляд то ли испуганный, то ли удивленный, плотно сжатые тонкой полоской губы были почти не различимы на лице. Выглядел дед совсем не как грозный маг, каким его себе представлял Паша, и даже не степенным чародеем, на худой конец, а чем-то средним между испуганным хорьком и взъерошенным воробьем.
– Привет тебе, Иван! – опираясь на посох, крикнул Еремей.
Подслеповато щурясь, Иван принялся разглядывать приветствующего, через некоторое время его все-таки посетило прозрение, и он воскликнул:
– А, это ты, Еремей, сколько лет, сколько зим! – Иван кинулся к Еремею с объятьями. Ввиду своего низкого роста, прижался головой к его груди, а после он, отпрянув, затараторил, – Я там волшбу делал, молнии с посоха пускать хотел, а оно как шарахнуло, я вот уже второй час не слышу и не вижу ничего. А вчера новый чаромед сделал и настойку против него, вот память до сих пор едва работает. А ты с какими вестями пришел?
– А это у тебя от молний из дома дым валит? – спросил Еремей, глядя на пока что тонкую струйку дыма, вылетающую из дверного проема.
– Ой, ой, мой посох! – обернувшись, закричал Иван, и со всех ног, спотыкаясь и покрикивая, побежал в дом.
– Пойдем, поможем, чудаку этому, – улыбаясь, позвал Пашу с собой волхв.
Войдя в дом, они обнаружили Ивана, который поливал какую-то обгоревшую палку водой из ушата.
– Мой посох, мой огненный посох! – причитал Иван, сокрушенно покачивая головой.
Когда посох перестал дымиться, Иван устало сел на табурет, откинув голову назад, стал что-то бормотать. Потом он встал, и подошел к гостям:
– Прости, Еремей, совсем я забыл про посох свой, сам знаешь, дырявая у меня голова совсем стала после того… – он многозначительно замолчал, впрочем, и Еремей как-то вздрогнул при упоминании «того». Иван же взглянул на Пашу, только сейчас его заметив, и спросил, – А это что за молодец с тобой?
– А вот по поводу этого молодца, Иван, я и пришел.
– Так, ну вижу, хворь у него слабенькая есть, неужто сам ему отвара дать не можешь? – не дожидаясь дальнейших пояснений от волхва, заговорил чародей.
– Хворь… – взглянув на чихнувшего в этот момент Пашу, сказал Еремей, – Это дело поправимое. Вот, скажи мне Иван, недавно ты волшбу задумывал, будто сможешь ты из другого мира сюда вызвать героя, как в пророчестве сказано, с помощью молнии Перуна.