Со стороны могло показаться – и, собственно, так и задумывалось: вот, ненасытный баловень судьбы благосклонно принимает сияющую улыбку фортуны, которая, словно прекрасная полуголая таитянка, приветствуя дорогого гостя, украшает его шею ожерельем, но не из цветов, а из успеха, крупных контрактов, поцелуев прелестных женщин, вкуса лучших вин и приглашений на самолёт всё новых и новых грядущих развлечений. И так оно и было – плюс кое-что ещё.
В годы Второй мировой войны отец Бернара Висковски привёз во Францию вдову с двумя детьми от первого брака. И хотя он так и не женился на ней, они обзавелись общим сыном. Никогда матерям-одиночкам не жилось легко, и цену деньгам мадам Висковски знала, поэтому её сын с малолетства выполнял мелкие поручения лично известных его матери людей.
Иной раз они мечтали, как в прежние времена сделали бы «кафе-мокрые ноги» и предлагали горячий кофе пешеходам прямо на тротуарах, или работали бы будильниками всей семьёй из четырёх человек: набрать десятка четыре-пять заказчиков, кого надо будить криком в окошко, – и удалось бы обзавестись собственным домом с садиком, а если бы у каждого из них было по пятьдесят сонь! Или: вот когда ты, Бернар, подрастёшь, – мог бы стать прекрасным «ангелом-хранителем»! В прежние времена парижские рестораны и ночные танцевальные клубы заботливо нанимали таких – сопровождать своих хмельных гостей. Трезвый спутник, не воришка и защита от нападения бандитов – в таком хранителе ночью нуждается едва ли не каждый! А давай сами предложим им такую услугу! Давай – расти скорее!
Но пока что Бернара стал пару раз в неделю брать с собой на ночную разгрузку рыбы сосед, и так пятнадцатилетний подросток застал последние денёчки Ле Аль.
Именно там, среди воспетых в истории ажурных железных навесов, заваленных снедью прилавков и вековых ржавых крюков для мясных туш, в отчаянии, что рыба всё время выскальзывает из рук, как ты её к себе ни прижимай, – именно там будущий Виски однажды понял, что к чему, в том числе и про себя самого.
В три-четыре часа утра грузчикам полагался бутерброд с сельдью и луком и стаканчик белого вина. Он сидел вместе со всеми, в разводах рыбьей слизи на рабочем халате, и с наслаждением пожирал вкуснейший бутерброд. Посреди подносов со льдом, пахнущих свежей рыбой, морем, солью, он озирался на соседние ряды и павильоны.