– Ну что, мужики, тогда будем разбираться?
Дальнейшее произошло с такой быстротой, что практически не запечатлелось у меня в сознании. Кажется, крепыш, продолжая дружеское объятие, попытался одним движением вырубить Геррика. Его он, вероятно, считал наиболее опасным противником. Локоть в спортивном костюме, во всяком случае, пошел резко вверх. И одновременно я услышал нечто вроде короткого «х-х-хек!..» – так обычно кричат в кино всякие кунгфуисты перед смертельным ударом; видимо, удар и в самом деле должен был воспоследовать, однако в ту же секунду Геррик как бы протанцевал на цыпочках немного вперед, тоже произведя руками некие странные пассы, после чего отступил и принял вид незаинтересованного наблюдателя. К своему противнику, как мне показалось, он даже не прикоснулся. И тем не менее крепыш издал открытой пастью уже не «х-х-хек!..», а какое-то беспомощное «пых-пых-пых…» – задохнулся, побагровел, глаза его выпучились, как под давлением, он попятился, натолкнувшись на стену дома, взялся руками за напряженный живот, и вдруг – сполз по стене, видимо ничего не соображая.
Зрачки его вывернулись белками наружу.
Я был потрясен.
– Ты его убил!..
– Еще нет, – спокойно, все с тем же выражением незаинтересованного наблюдателя сказал Геррик. – Он просто без сознания. Придет в себя минут через десять. Ну что – двинулись или подождем?..
Дома он спросил меня с любопытством:
– А если бы я его действительно убил, ты что – стал бы его жалеть?
– Его, возможно, и нет, – сказал я. – Наверное, я стал бы жалеть тебя.
– Меня?! Почему?!
– Потому что тогда бы уже ты превратился в убийцу. Представляешь: жить дальше и знать, что ты убил человека…
Лицо Геррика окаменело. Светлая молния не полыхнула, но только, видимо, потому, что от чудовищного напряжения он опустил веки.
Зубы у него длинно скрипнули.
Но все-таки он сдержался. Надменно вздернул голову и сказал:
– Убийство оскорбившего тебя хама не есть убийство. Убийство оскорбившего тебя хама есть отмщение. Цена оскорбления – кровь. Этого требуют Законы Чести…
– А если стать выше оскорбления? – сказал я. – Отвечать на оскорбление местью – значит уподобиться тому же хаму. Человек, у которого действительно есть честь, именно человек, а не хам. Убийство – это не отмщение, это – убийство.
– Но вы же сами убиваете, – сказал Геррик после выразительной паузы.