- Думаешь, маг Левшан должен помнить
какого-то капитанишку?
С трудом сдержался, чтобы не
«нагрубить» в ответ чем-нибудь тяжелым, когда почувствовал, что
меня дергают за куртку. Обернулся:
- Это не тот волшебник, - тихо
произнес Игун.
Сразу почувствовал облегчение. Чем не
повод сбить спесь с лица самоуверенного типа?
- А, так ты - тот самый Левшан…? –
протяжно произнес я. – Наслышан, наслышан... Меня предупредили, что
даже останься ты единственным чародеем во всей Миригии, и в этом
случае идти к тебе в ученики бессмысленно. Теперь вижу - они были
правы. Прощай.
- А ну, стоять!!! – вскрикнул он. -
Это кто же посмел такое сказать?
- Уважаемый баронет Жилский.
Пока волшебник пыхтел от злобы,
собираясь с мыслями, чтобы ответить, мы вышли с его подворья.
- В одной деревне два мага - не
многовато ли? – повернулся я к Игуну.
- Про второго отец мне ничего не
рассказывал, но мы как-то слишком быстро нашли этого - даже из
деревни, считай, не вышли.
- А дела у него, похоже, идут
неплохо. И домик пафосный, и семерых каких-то людей в приличной
одежке я заметил. И они явно - не слуги.
- Количество учеников у каждого мага
четко регулируется законами Миригии в зависимости от ранга самого
учителя. Если для Левшана семь - потолок, значит сам он - не выше
пятого.
- А наш?
- Отец говорил о шестом ранге.
Дальше мы шагали молча.
Еще по пути через степь Игун как-то
рассказал, что далеко не каждый здешний маг может стать учителем.
Чтобы получить право набирать учеников он должен видеть какие-то
каналы и иметь официальную лицензию от академии. Вот почему я
удивился, что в здешней деревушке таких оказалось двое.
«Если он действительно видящий,
неужели не сумел распознать среди нас целителя? Хотя, скорее всего,
этот спесивец даже не удосужился нас «просканировать». Хотя я же не
знаю тонкостей процесса…»
Надо отдать должное, Руданы оказался
крупным поселением. После того, как мы на одном краю деревни
пристроили скакунов в конюшне, до другого шагали более получаса. А
потом еще столько же пришлось идти, чтобы добраться до серого
трехэтажного здания с пристроенной к нему башней.
В отличие от предыдущего
домовладения, где царил идеальный порядок, здесь чувствовалось
унылое запустение. Пришлось даже самому отворять покосившуюся
калитку и заходить внутрь. На подворье не заметил пока ни одного
человека, словно хозяин и обслуга давно покинули это жилище.